— У нас тоже, — сказала Мередит, небрежно покачивая колом, они развернулись и пошли обратно к общежитию.
— Может быть, новые вампиры сделали это, когда испытывали непреодолимое желание крови после изменения, а сейчас они затаились на какое-то время.
— Надеюсь на это, — сказал Стефан. — Возможно нам удастся найти их прежде, чем кто-либо ещё умрет.
Бонни вздрогнула.
— Знаю, это глупо, — начала она, но мне хотелось бы, чтобы Клаус сделал всё, что захочет. Я просто как на острие ножа всё это время. Будто он наблюдает за мной где-то из тени.
Елена прекрасно понимала, о чем говорит Бонни.
Клаус шел за всеми ними.
Она знала это; она до до сих пор могла чувствовать призрачное прикосновение его губ, как обещание. Мы побеждали Клауса раньше, пыталась она убедить себя.
Но новое убеждение мучило ее. Как-будто что-то внутри нее знало, и это не имело объяснения, что ее жизнь заканчивается.
— Мне так жаль, — порывисто сказала она Бонни.
— Клаус хочет наказать меня, так что все мы в опасности. Это моя вина и у меня даже нет Силы, чтобы защитить всех вас.
Бонни уставилась на неё.
— Если бы не ты, то Клаус уничтожил всех нас уже очень давно, — сухо ответила она.
Стефан кивнул.
— Никто не думает, что это твоя вина, — добавил он.
Елена моргнула.
— Думаю, вы правы, — неуверенно произнесла она.
Бонни закатила глаза.
— И мы все не слабаки, если ты это ещё не успела заметить, — сказала она.
— Если ты хочешь быть готовой к битве с Клаусом, то, может, тебе стоит начать развивать твои Силы Хранителя, — посоветовала ей Мередит.
Теплый солнечный свет распространялся над кампусом,
Елена инстинктивно замедлилась и выпрямилась, подставляя лицо солнцу.
Мередит была права, и она понимала это. Если она хочет помочь друзьям спастись, спасти кампус, ей необходим стать сильнее.
Ей нужно быть Хранителем.
После нескольких часов сна Еле шла, шатаясь, через двор, сжимая в руках чашку кофе.
Она направлялась к дому Джеймса рядом с кампусом, и пыталась вспомнить хоть немного, что она знала об Андресе.
Джеймс говорил ей, что ему было двадцать лет, Стражи забрали его из семьи, когда ему было двенадцать.
Что это делает с людьми? Елена размышляла.
Стражи Небесного Суда, которых она встречала, исполняли свои обязанности серьезно.
Конечно же Андрес хорошо разбирается во всех полномочиях и обязанностях Стражей, во всем, чего Елена не знала, и соответственно подготовит ее, по крайней мере физически.
Но как это повлияло на человеческого ребенка, отданного на воспитание существам, таким холодным и бесчувственным, как Стражи?
