— Ты думаешь, что ты сможешь это сделать?
— Да, я в этом уверена, — да, ведь я знаю, кто будет мне угрожать, ведь знаю, что я теперь единственная королева. У меня было смутное, почти неизвестное смехотворное чувство — план, тем не менее, и в нём я сейчас нуждалась больше всего на свете. Мне нужна была цель — чтобы постепенно расплести этот бесконечный клубок.
— Мне жаль, — тихо обратилась ко мне Наоми. — Я ведь знаю, что ты бы хотела уйти…
Я уже поняла, что никогда не быть никаким моим исследованиям на континенте. Только не сейчас. Ведь я теперь привязана к этому двору, пока ещё жива. Это было для меня приговором, и осознание того, что скрывалось прежде в глубине моего сознания, теперь требовало слёз. Но я не могла признаться в этом, не тогда, когда Наоми потеряла своего брата, не тогда, когда все потеряли столько близких.
— Я многое поняла за это время, — промолвила я. — И я больше никогда тебя не оставлю..
Плечи Наоми задрожали. Я повернулась и взглянула на неё — слёзы катились по щекам, а губы были плотно сжаты.
— Милая моя… Милая… — ну почему я всегда говорю неправильные вещи. — Прости…
— Нет-нет! — прошептала она сквозь слёзы. — Тебе не за что извиняться, Фрея. Не будь глупенькой.
— Это не глупость.
— Я думала, что больше мы друзьями не будем. Не тогда, когда ты стала королевой. И я считала, что потеряла и брата, и лучшего друга, всё на свете… Я так рада, что ты пришла ко мне, Фрея!
Я вновь обняла её, и она уткнулась носом мне в плечо.
— Я никуда не уйду. Ну же, Наоми. Давай, приходи в мои покои! Я тебя здесь не оставлю.
— Я не знаю, позволят ли нам…
— А кто назначает правила, если не королева? Вот и текст для моего первого декрета — чтобы ты жила со мной!
— Ну что же, с чего-то действительно стоит начинать. Может быть, ты начнёшь с этого… — она тихо рассмеялась, и я выдавила из себя вымученную, принуждённую улыбку.
— Пожалуйста, Наоми. Я без тебя просто не выдержу. Ты же знаешь об этом.
— Хорошо, Ваше Величество, — проронила она. — Если вы хотите…
— Хочу. Потому что — ты знаешь, — не смогу сделать этого без тебя.
Шесть
Ну что же, можем начинать. Если вам угодно, Ваше Величество.
Расмус Холт оказался суровым на вид человеком лет шестидесяти, с белоснежной бородой и острым носом, отлично соответствующим ей. Он был советником короля Йоргена последние двадцать лет — или около того, — и мой отец сказал мне, что теперь он лидер моего совета.
Я надеялась прибыть рано на встречу, чтобы устроиться и поприветствовать наедине моих советников, но когда я пришла в новый зал совета, меня уже ждали внутри. Там были Холт и мой отец, а ещё женщина с узким лицом по имени София Торн — мастер разведки, как мне сказала женщина с тяжёлой косой, Джоанна Норлинг, мастер справедливости. Торстэн Вольф замыкал процессию. Он казался стль напряжённым, что мышцы на шее вот-вот лопнут. Он сидел прямо напротив меня — как идеально, прямо чтобы, не поворачиваясь, сердито на меня смотреть.
