Убитым был богатый и влиятельный хайфский араб по имени аль-Касем. Полиция давно знала его как „рэкетира“, который навязывал свое „покровительство“ мелким арабским торговцам — разумеется, за изрядное вознаграждение. Известно было также, что он оказывал небольшие, но регулярные услуги Хагане, а кроме того, по всей видимости, и британской разведке. Поэтому когда его изрешеченное пулями тело было обнаружено у подножия горы Кармель, большого удивления это не вызвало: желающих свести с ним счеты было предостаточно. Но убийство есть убийство, закон государства требовал расследования, а расследование неожиданно привело к Исеру Бери. Нет, Бери не отдавал приказа об убийстве аль-Касема, это была инициатива кого-то из его подчиненных, но Бери был с ней полностью согласен — по причинам, которые он лаконично изложил полицейским: „аль-Касем был двойной агент, и мы его ликвидировали“.
Бен-Гурион думал иначе. Бен-Гурион считал, что Израиль — уже не партизанская вольница, а государство, закон которого един для всех. Поэтому полковник Бери был привлечен к суду. Суд признал его виновным и рекомендовал снять с поста руководителя разведки. Но это было лишь начало. Несколько недель спустя Бери снова предстал перед судом. На этот раз — по делу Аба-Хуши.
Нити этого дела тоже уходили в недавнее прошлое. Весной 1946 года Хагана планировала операцию против британских сторожевых катеров в Хайфе, мешавших нелегальной еврейской репатриации. Буквально накануне операции кто-то донес о ней британским властям и тем самым сорвал все планы Хаганы. Бери был уверен, что знает доносчика. По его глубочайшему убеждению, им был Аба-Хуши — могущественный лидер хайфских еврейских профсоюзов, правая рука Бен-Гуриона, давний приятель „Старика“. Аба-Хуши был изворотливым, хитрым и порой беспринципным политиком — из того сорта людей, которые были особенно неприятны Исеру Бери, человеку прямолинейному, мрачно неподкупному, не понимавшему и не принимавшему никаких политических интриг. У Аба-Хуши были давние тесные связи с англичанами, и он не раз высказывался против некоторых действий Хаганы. Для Бери этого было достаточно, чтобы начать за Аба-Хуши многомесячную слежку. В мае 1948 года, почти два года спустя, Бери наконец показалось, что он нашел „слабое звено“ в политической броне Аба-Хуши. Люди Бери арестовали некоего Амстера, приятеля Аба-Хуши, и после многодневных допросов „с пристрастием“ Амстер действительно дал нужные показания. С этими показаниями Бери отправился к Бен-Гуриону. Бен-Гурион отказался ему поверить. Тогда Бери предъявил свой главный козырь — два документа, которые, как он объяснил, были найдены в захваченном секретном британском архиве. Они неопровержимо доказывали, что Аба-Хуши сотрудничал с англичанами.
