Ну конечно же. Мор мог общаться с грызунами и насекомыми и контролировать их. Он использовал их в качестве разносчиков чумы и мора среди людей. А еще, по-видимому, в качестве шпионов.
Танатос подошел к брату, бесшумно ступая босиком по каменному полу.
— Ресеф, на кого Батарил перенесла агимортус?
— Понятия не имею. — Ресеф ухмыльнулся, обнажив свои «великолепные новенькие клыки» — ни дать ни взять слопавший канарейку кот. — Но скоро узнаю. Может быть, после того, как выпущу на волю парочку новых болезней. Замечательная разновидность, с нарывами и недержанием.
Он открыл Хэррогейт и помедлил перед тем, как шагнуть внутрь:
— Вам лучше прекратить со мной сражаться. Меня поддерживает сам Темный Лорд. И чем дольше вы сражаетесь с неизбежным, тем больше пострадает тех, о ком вы так печетесь.
Хэррогейт захлопнулся, и Арес с проклятиями врезал кулаком по боксерской груше; черт возьми, он бы отдал что угодно, чтобы на месте груши была физиономия Мора. Ресеф никогда не был ни жестоким, ни черствым и жил в постоянном страхе перейти на сторону зла. И если уж даже он стал таким из-за того, что его Печать сломалась… Дела Ареса были плохи.
— Дай мне руку.
Арес развернулся к Танатосу, и тот передал ему глаза Батарил. Только глаза. И ухо.
Эта процедура уже давно перестала вызывать у него отвращение. Сомкнув на органах пальцы, Арес впустил видение в свой разум.
— Что ты видишь? — спросил Тан.
— Меч Ресефа. — Огромный меч заполнил взгляд Батарил — это было последнее, что она увидела. Арес ждал: видения перематывались назад, пока… вот. Ухо Батарил завибрировало, и к изображению добавился звук:
— Блондин. Зовут Сестиэль. Он кричит. Не хочет принимать агимортус.
— Оно и понятно. Кто ж захочет себе мишень на заднице?
Агимортус был не то чтобы мишенью, но определенно ставил своего носителя под удар меча Мора. Странно, что носителем стал мужчина. Неужели пророчество ошибочно? Или оно изменилось?
Один из вампиров, слуг Тана, поспешно убрал останки Батарил и поклонился Аресу:
— Могу я забрать у вас эти части тела, сэр?
Как вежливо. Разумеется, большинство существ беззастенчиво подлизывались к Четырем Всадникам Апокалипсиса.
Вероятно, это разумно. Нет, не вероятно. Определенно.
Подлизывайся, мир, потому что, когда Печати будут сломаны, настанет время встать на колени.
***
Стук в дверь в три часа утра никогда не предвещает ничего хорошего, и, когда Кара Торнхарт прокралась к входной двери, у нее было очень, очень паршивое предчувствие.
