Графиня приподнялась на локте и откинула с лица волосы.
– Милый, я знаю, ты пользуешься отличной репутацией не только во Флоте, но и в Армии. Так и должно быть. Но все это внушает мне ужас. Ты забыл, что случилось здесь, на Земле: этот рекламщик натворил такое… Все это кошмарное паблисити.
– Да, на Волтаре такого не делают, – сказал Хеллер. – Там даже и не слыхали об этой идиотской связи с общественностью. А что касается Мэдисона, то он утонул.
– Ладно, назови это, если хочешь, женской интуицией, – произнесла графиня, – но у меня все-таки дурное предчувствие. Тебя хоть чуточку это беспокоит?
– Милая моя женщина, жизнь состоит из конечного ряда минут. Важно то, что происходит сейчас. Я видел ребят, которые прекрасно понимали, что через полчаса умрут, и все же с удовольствием попивали тап. Другие в течение того же получаса сходили с ума от страха. Они умерли точно так же, но лишились стаканчика тапа.
– Ты невозможен.
Джеттеро глянул на наручные часы:
– Ты только что потеряла одну минуту своей жизни. Не потеряй следующей. Поцелуй меня.
– Ох, Джеттеро, знать бы тебе Ломбара, как я его знаю!
– Уверяю тебя, любовь моя, что сейчас ты находишься в гораздо лучшей компании. Иди ко мне.
И хотя Хеллер заглушил ее возражения поцелуями и вскоре заставил думать совершенно о другом, ему не удалось, ни в эту ночь, ни в последующие недели, заглушить ее тревоги.
Почему-то графиня была уверена, что положение куда опасней, чем казалось ему. Но он и слушать ее не хотел!
Нюхнув опасности весьма специфического для себя сорта, Мэдисон тремя днями позже возвращался в королевскую приемную, сопровождаемый Ломбаром Хисстом.
Заведенный до такой степени, что, казалось, все у него внутри вот-вот взорвется, Мэдисон знал, что через каких-то три минуты он либо гордо зашагает к победе, либо, выражаясь фигурально, останется подыхать в какой-нибудь мерзкой волтарианской канаве. Малейшая ошибка в расчете может обнаружить все и даже привести его к смерти.
Три дня он работал, и работал усердно, зная, что промашка в любой точке сложной цепи может означать для него поражение и ему, вынужденному торчать на этой далекой планете, придется навсегда распроститься с последним шансом уделать Хеллера.
Главная проблема состояла в том, чтобы доказать Хиссту, что он, Мэдисон, – чудодей в рекламном бизнесе и может не только заставить лордов кланяться Ломбару – что простолюдин Хисст считал совершенно невозможным, – но и устроить показ этой сцены по хоумвидению, так, чтобы видела вся Конфедерация.
