Гробе подошел к открытому ящику и под зорким взглядом Хеллера извлек оттуда кипу бумаг.
– Почему вы так покорно подписали эти документы? – спросил он Хеллера.
– Мистер Джет, – пояснил вертящийся рядом Эпштейн, – что ни говори, – владелец всех компаний. Просто я никогда ни на чем не ставил его имя из-за вас.
Гробе выбросил два документа в мусорную корзину.
– Если вы сами хотели, чтобы всем владел ваш брат, тогда другое дело. Но это просто внесло бы путаницу в доверенную копию завещания. Ну хватит об этом. – Он взял документ о передаче сорока девяти процентов нефтяных акций Роксентеру и выбросил его в мусорную корзину. – Это только увеличило бы налог на наследство. Почему бы вам не отправить эту бумагу назад, когда она вернется к вам? – Адвокат выбрал документ, который оставлял за Роксентером сорок девять процентов из ста восьмидесяти миллиардов, заработанных на продажах, и тоже бросил в корзину. – Лишний довесок к налогу на наследство – то, чего мы должны избегать. А что касается всех этих денег, разрушающих американскую банковскую систему, то теперь вы владеете всеми банками и всеми деньгами, поэтому и нет тут никакого разрушения экономики. Теперь о передаче патентов: о них тоже забудьте. Просто продолжайте ими владеть и избегайте суда по утверждению завещаний. Капитал компании теперь ваш, так что никаких проблем. Здесь важно завещание. А оно неправильное.
Все уставились на него.
Гробе глянул в сторону двери и продолжил:
– Завещания редко заверяются нотариально. Они должны быть засвидетельствованы, а этому завещанию не хватает двух свидетельских подписей. Я вижу вон там двух рядовых, которые вошли как раз в тот момент, когда Роксентер закончил его подписывать. Я правду говорю, ребята?
Двое солдат, которые привели Эпштейна и Двойняшку, кивнули, подтверждая его слова, и подошли поближе. Гробе протянул им ручку:
– Тогда поставьте-ка, ребята, свои подписи под этим документом, это все законно.
Двое рядовых подписались.
– Итак, все законно, – повторил Гробе. – И на этом конец.
– Нет, еще не конец! – возразил Хеллер. – Остается вопрос о войне!
– О, если вы хотите вдаваться в мелкие детали, пожалуйста. – Гробе сделал офицеру знак удалиться. Когда тот вышел из комнаты, адвокат направился к красному телефону на столе и, сняв трубку, связался с президентом Соединенных Штатов. – Господин президент? Это Гробе из "Киннул Лизинг"… Нет, сегодня вечером вам нет нужды мотаться в Филадельфию на Швиллербергскую конференцию. Я распоряжусь, чтобы ее отменили… Ну да, господин президент, небольшие изменения в планах. Отмените, пожалуйста, срочную мобилизацию… Да, а также передайте Конгрессу, что не нужно объявлять войну. У нас в руках уже вся нефть Мейсабонго, и через несколько дней, как я понимаю, нефтеочистительные заводы снова заработают… Что ж, возможно, экономика Мейсабонго расстроена, господин президент. Убедите Конгресс проголосовать за иностранную помощь им в несколько миллиардов… Постараетесь? Отлично, господин президент… О, сожалею, сэр, но я не могу передать ваши лучшие пожелания Делберту Джону Роксентеру-старшему… Да, сэр, с ним кое-что случилось. Он свалился в плавательный бассейн и утонул… О да, сэр, мы обо всем позаботились. Двое его сыновей уже здесь, они совершеннолетние, и Роксентер оставил им все по завещанию. Дело обычное… Да, я сразу же стану выполнять их распоряжения, сэр… Да, я передам им ваши наилучшие пожелания… Нет, они не забудут внести свой вклад в вашу избирательную кампанию… Что ж, прекрасно, господин президент… Спасибо, сэр. Вы не против, если я сейчас положу трубку? Мне нужно позвонить в Государственную налоговую службу и попросить их воздержаться в данном случае от взимания налогов на наследство… Ну, уверен, что так оно и будет, сэр. До свидания.
