Мэдисон извлек из шахты бутылочку-путешественницу и положил в карман, думая, хватит ли у него когда-нибудь смелости воспользоваться услугами этих лифтов. И решил, что лучше будет специализироваться на аэро-мобилях.
Он стал осматривать комнаты. Такие салоны и спальни, как можно было предположить, в таком обществе, как это, должны были принадлежать очень консервативным и очень богатым людям: роскошные, но немного на военный манер, даже суровые. Словно кто-то устроил монастырь из самых дорогих вещей. Ничего теплого, домашнего. Однако Мэдисон чувствовал, что все это может ему здорово пригодиться, а полезного для него здесь было много: огромная площадь, где могли бы расположиться офисы, впечатляющая жилая квартира с большими окнами, из которых открывался фантастический вид на Город Радости и хоумвизионный комплекс.
Оттуда, где сложили все купленные парфюмерные средства, до Мэдисона доносились звуки текущей воды и крики.
И вдруг он почувствовал, что в комнате позади него кто-то находится. Он обернулся.
Это была одна из «циркачек» по имени Ножка. Высокая и статная брюнетка, довольно красивая. На ней был халат, распахнутый сверху донизу, – и больше ничего. Мэдисон вздрогнул.
– Прикройся! – приказал он.
– Но ты же сам велел нам выбрать рабочую одежду, – напомнила ему Ножка. – А это и есть моя спецодежда. Что-нибудь не так?
– Уйди, пожалуйста, – попросил ее Мэдисон.
– Капитан, – продолжала Ножка, не обращая внимания на его слова. – Я просто пришла предупредить тебя о других «телках». Ты часто бываешь неосторожен, а доверять им не следует. Ты знаешь, что некоторые из них преступницы?
Мэдисон попятился. Они все были преступниками, в том числе и Ножка. К тому же как женщина она производила сильное впечатление – слишком сильное!
– А я, – говорила Ножка, подбираясь к Мэдисону поближе, – я другая. И я это докажу.
Пятиться Мэдисону было уже некуда – разве что в открытое окно. Однако «циркачка» приближалась. Она уже успела выкупаться, и Мэдисона окутал запах духов. Вот она протянула к нему руку…
И тут он вдруг ощутил, что его ладони коснулось что-то… что не было женскими пальцами!
Он поспешно глянул вниз.
Его бумажник!
У Мэдисона отвисла челюсть. Он торопливо заглянул в бумажник.
– Видишь? – заговорила Ножка. – Ты можешь мне доверять. Я не хотела, чтобы кто-нибудь обчистил тебя, когда мы дурачились на пляже, поэтому взяла и засунула твой бумажник себе между ног. Но это не все, что можно туда засунуть, хм-м-м?
