Император Карл сопроводил признание заслуг Кортеса и принятие его в качестве губернатора Новой Испании назначением четырех должностных лиц, в чьи задачи входило «содействовать» Кортесу в управлении новыми провинциями. Это были казначей Альфонсо де Эстрада, фактор, или главный управляющий новой империи, Гонсало де Саласар, инспектор администрации Педро Альварес де Чирино[21] и счетовод Родриго де Альборнос.
Это были значительные люди. Эстрада бывал во Фландрии, был адмиралом в Малаге и затем коррегидором (представителем правительства) в Касересе. Он занимал постоянную должность советника в своем родном городе, Сьюдад-Реале. Эстрада хвалился, что является незаконнорожденным сыном покойного короля Фернандо – возможно, так оно и было. Саласар был гранадец, но его семья происходила из Бургоса. Он был служителем при королевском дворе и прибыл в Новую Испанию в сопровождении немалой свиты. Альварес де Чирино происходил из Убеды, где был известен в качестве агента королевского первого секретаря, Франсиско де Кобоса, который был в этом городе самым влиятельным лицом, как в политическом, так и в социальном отношении. Четвертый из назначенных чиновников, Родриго де Альборнос, возможно, был родом из города Пардиньяс в провинции Луго и, судя по всему, занимал какую-то незначительную должность при испанском дворе. Итальянец-придворный Петр Мартир, который, несмотря на почти восьмидесятилетний возраст, по-прежнему являлся советником короля в вопросах, относящихся к Индиям, просил его присылать домой шифрованные отчеты о деятельности Кортеса. Мартир как-то высказался о Кортесовом лукавстве, алчности и «частично обнаружившей себя склонности к тиранству»{103}.
Назначение этих четырех аристократов в Новую Испанию несомненно показывало, что корона относится к завоеваниям Кортеса серьезно. Вместе с тем было понятно, что их задачей было контролировать завоевателя и предотвращать любое чрезмерное утверждение своей власти с его стороны. Однако подобно Пасу и Лас Касасу до них, эти советники потратили слишком много времени на то, чтобы добраться до новой провинции. Задолго до их прибытия Кортес принялся за свое грандиозное произведение искусства, величайшее достижение Испании в Америках в XVI столетии – возрождение Мехико-Теночтитлана{104}.
Некоторые из друзей и соратников-конкистадоров советовали Кортесу отстроить столицу Новой Испании где-нибудь вдали от озера Теночтитлан, например в Такубе или Койоакане. Как им стало известно, прежняя столица часто подвергалась опасности наводнений, одно из которых, весьма масштабное, случилось в 1502 году. Поскольку окружающая местность была болотистой, можно было ожидать неизбежных трудностей с питьевой водой. Критики доказывали, что Койоакан будет гораздо более удобным местом для столицы – и Кортес, несомненно, внял их доводам, поскольку немедленно вслед за своей победой в 1521 году выстроил там, на южном берегу озера, большой, прохладный, просторный особняк, ставший его резиденцией
