Затем Асмунд вернулся на своё место, а все люди подходили к колдунье, и она рассказывала каждому, что суждено, и все были довольны своим жребием. Потом она рассказала о зиме и многие другие вещи, о которых люди ещё не знали. Ингьяльд поблагодарил её за предсказания.
— Все ли, кто здесь есть, подходили сюда? — спросила она.
— Я полагаю, почти все, — ответил Ингьяльд.
— Что лежит там на скамье? — спросила вёльва.
— Какой-то плащ, — сказал Ингьяльд.
— Мне кажется, что он время от времени шевелится, когда я смотрю на него, — заметила она.
Тогда лежавший сел и сказал:
— Тебе правильно кажется, что это человек, и это человек, который хочет, чтобы ты скорее замолчала и не болтала о моей судьбе, потому что я не верю тому, что ты рассказываешь.
Одд держал в руке палку и сказал:
— Этой палкой я ударю тебя по носу, если ты предскажешь что-нибудь о моих делах.
Она ответила:
— Однако я скажу тебе, а ты будешь слушать.
Затем из её рта полилась песня:
Не испугаешь ты,
Одд из Ядара,
ни бревном очага,
ни болтовнёй.
Сбудется слово,
что скажет вёльва.
Всё она ведает,
что кому выпало.
Как ты не странствуй
солёными фьордами,
как не скользи
по суше и волнам,
пусть даже море
дождём обрушится, —
здесь будешь сожжён ты,
на Берурьодре.
Убьёт тебя змей
яда исполненный,
блестящий из древних
дыр черепа Факси.
В ногу внизу
гадюка вопьётся,
когда ты совсем,
воевода, состаришься.
— Я расскажу тебе, Одд, — молвила она, — что тебе, возможно, хорошо бы узнать: тебе суждено гораздо больше, чем другим людям. Ты проживёшь три сотни зим, будешь путешествовать из страны в страну и всегда будешь считаться величайшим там, куда придёшь. Твой путь пройдёт по всему миру, но где бы ты ни странствовал, умрёшь ты здесь, на Берурьодре. Здесь в стойле стоит конь Факси, серой масти, только грива другая. Череп того коня причинит тебе смерть.
— По-моему, ты предсказываешь, как самая распоследняя старуха, — сказал Одд.
Он вскочил, когда она закончила говорить, и ударил её палкой по носу так сильно, что на землю брызнула кровь.
— Подайте мои вещи, — сказала вёльва. — Я хочу уехать прочь отсюда, ибо прежде не бывало такого, чтобы меня избивали.
— Не делай этого, — сказал Ингьяльд, — ведь всё можно возместить. Побудь здесь три ночи и получишь хорошие подарки.
Она получила подарки, но уехала с пира прочь.
