Он не мог смотреть на то, как этот самый мерзкий мужик расцеловывает Снежану сначала в обе щеки, затем — в губы, берет под руку, прижимая к себе… Кирилл словно с ума сошел, подбежал к девушке, еще не успевшей пройти в здание клуба, схватил за руку, закричал что-то. Та ужасно испугалась, попыталась вырвать руку, оттолкнуть его… А вот ее спутник рассердился. Несколько коротких приказов, и охрана отволокла Кирилла в какие-то чахлые, засыпанные снегом кусты. Естественно, избивать его суровые мужчины не стали, так, дали пару раз для порядка, но Кириллу и этого хватило. Очнулся он уже в больнице.
Естественно, ни о каком Дне рождении и речи идти не могло — несколько недель Кирилл провалялся в палате с парой переломов и сотрясением мозга, которое он получил, можно сказать, самостоятельно — потеряв сознание от боли, упал и приложился головой об асфальт.
Снежана приходила — один раз. Зашла и встала у двери, глядя не на Кира, а в потертый пол; в руках у нее был пакет с фруктами, а в глазах — дикая усталость.
— Девушка, вы к кому? — весело осведомился сосед по палате, веселый мужичок, который часами травил разные байки на потеху всей палате.
— К нему, — кивнула смущенно на сидящего на своей кровати Кирилла Снежана и сделала несколько несмелых шагов. Кирилл поднял на девушку мрачный взгляд и похлопал по табуретке, стоящей рядом. Она села, отчего-то избегая смотреть ему в глаза.
— Это тебе, — поставила она на пол тяжелый пакет. — Поправляйся.
Сейчас она вновь была обычной собой — в простых джинсах, свитере со снежинками, собранными в низкий простой хвост волосами, без косметики… Совершенно обычная девушка.
— Попытаюсь, — отозвался глухо Кирилл.
— Я говорила с твоей мамой… — Вздохнула Снежана. — Она сказала, поваляться тебе придется, но ничего серьезного.
— Разочарована, что ли? — хмыкнул парень.
— Кирилл… — Почти жалобно произнесла девушка, крепко сжав руки, покоящиеся на коленях, в замок.
Они несколько минут молчали. А потом парень все же задал волнующий его вопрос:
— Зачем?
И Снежана сразу поняла, о чем он спрашивает. Черные глаза ее вспыхнули — как будто бы молния в них сверкнула, а на высоких точеных скулах появился нежный румянец, то ли от смущения, то ли от злости.
— Ты ведь знаешь про моего отца. Мы — банкроты. Мы — ничто.
— Тебе так нужны деньги? — взгляд у молодого человека был тяжелым.
— Да, мне так нужны деньги, — проговорила тихо, но твердо девушка.
— А я не знал, что ты такая корыстная.
