Однажды мне принесли шкатулку, захваченную у Дария. Я храню в ней «Илиаду». Гомер был моим самым ценным и полезным спутником в походе.
Гефестион взял в жёны младшую дочь Дария, он мой хилиарх и должен пользоваться таким же почётом, как и я. Он всегда поддерживает меня в спорах с полководцами, он предан мне, как Патрокл Ахиллесу, и в случае моей внезапной гибели заменит меня. Каждому из девяти тысяч приглашённых на торжество были вручены золотые чаши для возлияний. Это великое событие: я объединил два мира – эллинский и азиатский.
Теперь весь мир лежит у моих ног.
– Я готов отказаться от своих прав, – предложил Виктор Антону. – Этот проект нужно срочно закрыть. Испытаний для людей достаточно и в реальной жизни…
– Раньше ты думал по-другому… – Антон мрачно усмехнулся. – Ну, в этом не все уверены, во-первых, а во-вторых, чтобы свернуть проект, потребуются средства, превышающие его суммарную стоимость и все доходы за три года. Таких денег ты не сможешь найти.
– Как твой компаньон я могу потребовать сейчас вернуться в настоящее? Ты же должен тоже иметь доступ к головному компьютеру.
Щеглов выждал долгую паузу.
– Конечно, должен. Но дело в том, что после аварии я также частично потерял память и не могу вспомнить код. Как ты думаешь, кто может ещё знать его? И из какой хоть области он – истории, политики, искусства?
– Я не помню. Но должна же быть какая-то резервная возможность вернуться!
– Есть, – Антон вгляделся внимательно в лицо Виктора. – Ты должен отказаться от своей доли в собственности кампании. А также передать права на использование твоих сочинений по древней истории.
– А если я откажусь?
– У тебя нет выбора. Переход в реальность мною заблокирован. Ты останешься в придуманном тобой же мире и никогда не сможешь выбраться из него. И уже никто не будет гарантировать тебе сохранение жизни. Кстати, с севера усиливается натиск варваров, а ты должен помнить, что жалости они к римлянам совсем не испытывали, даже к таким знатным, как мы с тобой… Если ты выберешься из эпохи Римской империи, тебя ждёт тёмное Средневековье и угроза быть сожжённым на костре в компании с Жанной д'Арк или Джордано Бруно. Сможешь ли ты перенести жестокие пытки инквизиции и спастись?
– Ты мне угрожаешь, несмотря на то, что мы компаньоны?
Виктор вдруг осознал, что перед ним совсем не Антон Щеглов. Вспомнилось, как этот Антон не отозвался на прозвище Карл Линней, путал события их прошлой общей жизни, отмалчивался о деталях детства и юности. Не мог его друг так измениться за короткое время. Нет, это не Антон. Но тогда кто сейчас находился перед ним?
