- Беру! - и уцепился рукой за стену, потому что от собственной смелости у него потемнело в глазах.
На фоне грандиозной премьеры пьесы о профсоюзах и того, что ей предшествовало, и того, что за ней последовало, интерес к репетициям "Ромео и Джульетты" по пьесе, может и гениального, но устаревшего автора, резко упал, а потом и вовсе заглох. И никого уже не интересовало, что происходит в малой репетиционной. Да и Фадеев как-то ушел в себя и ни с кем, кроме участников своего спектакля, не контактировал. Разве что однажды, поздним вечером он позвонил Малышке и сказал только одно слово: "Получается...". Малышка взяла телефонный аппарат и забралась с ним под одеяло, чтобы не разбудить мать, чутко спавшую в соседней комнате. Но Фадеев не стал ничего прибавлять к этому одному слову, решив, что оно вбирает в себя все. И после повесил трубку.
Так что Фадеев совсем пропал из вида, репетируя с утра до ночи и не разделяя с остальными триумф последней премьеры. Но если Анжеле Босячной перепали только бокалы чешского стекла и две пары чулок, то ведущие артисты рассчитывали на что-то посущественнее - звания, премии, квартиры, а может быть... чем черт не шутит... может быть, даже да-чи! Это ожидание волновало души и вызывало симптомы особого вида лихорадки. Поэтому, когда неожиданно объявившийся Фадеев заявил, что готов показать спектакль, это было совсем не вовремя и вызвало исключительно раздражение.
Художественный совет собрался летним, холодным и дождливым утром, и по хмурым лицам членов худсовета - ведущих артистов - было понятно, что ждать от них чего-то хорошего не приходится. Когда же на сцену выбежала актриса Песцова в образе стремительной, легкой, изумительно пятнадцатилетней Джульетты, ведущие актрисы как-то одновременно подались вперед, а одна из них даже издала горлом какой-то угрожающий, немного рычащий звук.
Прелестна была актриса Песцова! О! Ей было что рассказать о любви! Она была прелестна и странна. Она походила на сон, на мечту, на грезу! Она сама была этим сном, этой грезой. И сном, и грезой был этот странный спектакль, по странной пьесе, которая когда-то пригрезилась некоему молодому человеку, Уильяму Шекспиру, не то в средневековом Лондоне, не то в Стратфорде-на-Эйвоне, куда он ездил навестить свою престарелую жену.
И, когда спектакль закончился, члены худсовета, совсем недавно сыгравшие элиту партийно-профсоюзного движения, еще какое-то время не могли прийти в себя, решая, приснилось им это все или нет...
