– О, пойдет! – сказал я, – подержи, деньги достану в машине.
Передав ему, то что этот «умник» пытался впарить нам. Я сел в машину, захлопнул дверь, включил двигатель, рванул с места… Оглянувшись назад Любаша увидела, как «продавец» ската плюнул и бросил его на землю. Выехали мы на трассу. Любаша все беспокоилась, что нас могут догнать на верблюде… Я ее успокоил, но перед нами стоял вопрос: как без запаски ехать дальше.
Достали мы из багажника вулканизатор (работал он от аккумулятора). Сырой резины я тоже имел в машине достаточно, заклеили камеру запаски, и поехали дальше. Проехав пару километров, мы увидели, что дороги больше нет…
Вернее, есть, но на карте, а на самом деле это была достаточно широкая полоса, засыпанная камнями и полита щедро смолой (и это была дорога союзного значения!).
Комиссия, которая принимала эту дорогу, похоже с высоты птичьего полета, а вернее, с вертолета, положив в карманы то, что не доворовали строители дороги, на том же вертолете полетели бить сайгака в глубину Тургайской степи. Да, они на вертолете, а мы на запорожце! Ну что ж, придется и нам, как и команде незабвенного Остапа Бендера, ударить автопробегом по бездорожью и Казахскому разгильдяйству. А куда деваться, не возвращаться же назад. Нам предстояло пересечь, знаменитую Тургайскую степь. Впереди дорога, вернее бездорожье в более тысячи ста километров…
Длинная и трудная дорога в Тургайской степи
При царях Тургайская степь была самой глухой и неосвоенной частью Казахстана. На ее окраинах был город Актюбинск (в данное время – областной центр). Отсюда и пошло формирование Казахстана в современном смысле. В 1916 году степи охватило восстание под руководством лихого атамана Амангильды Иманова, который до этого восстания был то бунтарским атаманом, то правозащитником.
Подавить восстание царским властям не удавалось, казахи уходили в степь, где их трудно было найти, а затем опять собирались и наносили более мощные удары по царским войскам. Приобретенный опыт, знание местности и вливание в отряды Амангильды Иманова казахской молодежи, которая охотно шла в отряды лихого атамана (воевать проще и веселее, чем работать), давало большое преимущество повстанцам. В начале гражданской войны Иманов перешел на сторону красных, и в конце 1917 года занял Тургай с небольшими потерями…
Это тогда… А сейчас перед нами простиралась изрытая, чем-то немного похожая на дорогу земля, ограбленная с разоренным животным миром и везде построенными вдоль дороги «мавзолеями», но не Ленину и Сталину, ни даже Амангильды Иманову. Любаша спрашивала меня, что это за дворцы? Да еще расписаны золотом… «Чем хуже дорога и выше должность строителя этой дороги, тем красивее «дворец», – объясняю я ей, – это усыпальницы усопших казахов, если проще, то это кладбище для богатых».
