И на 6-ой армии сбылись древние слова: «кого Бог хочет наказать – лишает разума». У генерала Паулюса и его подчиненных еще был шанс, хотя и небольшой, вырваться из котла. Гитлер категорически запретил отход, даже когда деблокирующие войска Манштейна подошли к городу на расстояние 40 километров. Рейсхмаршал авиации Геринг хвастливо обещал, что его самолеты обеспечат окруженных всем необходимым. На поверку обещания Геринга оказались пустым фанфаронством. До сталинградских аэродромов не долетало и половины транспортных самолетов, становившихся добычей советских истребителей и зениток.
Вот одно из свидетельств: 25 ноября командующий 4-й воздушной армией Вольфрам фон Рихтгоффен записал в дневнике:
«Все наши «юнкерсы» заняты обеспечением снабжения. Но у нас их всего-то чуть больше трех десятков. Из вчерашних 47 были сбиты 22, а сегодня еще 9. Так что сегодня мы одолели всего 75 м вместо положенных 300. У нас не хватает транспортных самолетов»
А что же было на бортах, дошедших до цели? Немецкие войска остро нуждались в теплом обмундировании, без которого воевали второй год! А им слали… чепчики с лентами, муфты, домашние туфли. Немецкие солдаты голодали. А самолеты в изобилии привозили… леденцы, перец, майоран. Войска остро нуждались в боеприпасах и получали с Большой Земли… чехлы от гранат без самих гранат, агитационную литературу, плакаты. Из чувства приличия не буду сообщать о десятках ящиков, содержавших предметы, о них же срамно есть и глаголати. Неведомо, что было причиной сему – глупость или измена. Может быть – трехэтажное воровство, соединенное с наивным триумфализмом. Но скорее – безумие, кровавое бесчеловечное безумие, которое в конечном счете обернулось против немецкой армии.
Удар армии Дон под командованием Манштейна был остановлен в оборонительных боях 14–19 декабря против 4-го механизированного корпуса, а затем – 2-ой гвардейской армии. Вот как немецкий мемуарист Раус пишет о событиях 17 числа:
«Хорошо замаскированная русская пехота укрывалась в глубоких щелях группами от 2 до 4 человек и просто позволила двум танковым полкам прокатиться у себя над головой. Затем, используя многочисленные противотанковые ружья, каждое из которых мог обслуживать один человек, русские открыли огонь с близкого расстояния по слабо бронированным машинам батальона капитана Купера, нанеся ему тяжелые потери. Нашим танкам приходилось ждать или даже поворачивать назад на помощь панцер-гренадерам, которым пришлось покинуть машины и вести бой с невидимым противником в пешем строю. Вражеские позиции оказались настолько хорошо замаскированы в желто-коричневой степной траве, которая по цвету совпадала с одеждой красноармейцев, что обнаружить такую лисью нору можно было, лишь провалившись в нее. Несколько несчастных немецких солдат были убиты прежде, чем сообразили, откуда по ним стреляют. Даже люфтваффе не могли помочь в борьбе с этими невидимыми призраками. Никогда раньше наши танкисты не чувствовали себя столь беспомощными, хотя могли отбить атаку огромного количества русских танков»
