У судьбы однако были свои намерения. Батареи капитана Бирро должны были расстреливать воображаемый флот противника, который появится с норд-норд-оста в виде громадных мишеней. Флот этот еще не появился. Надо полагать, он может появится и с норд-оста просто, если сообразить откуда его ждут. Надо дать возможность уйти буксиру и пустить всю эту бутафорскую дрянь ко дну.
Все довольно просто. Телефон звонит, капитан подходит, приказывает открывать огонь и бежит на наблюдательный пункт. Мишени пришли — правда не совсем оттуда, откуда их ждали, но достать можно. С пункта видно издалека: офицеры командуют, прислуга бегает вокруг орудий, как угорелая, пушки палят и прыгают. Все, как следует. Капитан возвращается в домик и видит аэроплан над своей головой. Это «наш» аэроплан. И только что он входит, как его зовут к телефону и противно любезный голос ад’ютанта из штаба говорит ему:
— Капитан, вы, конечно, помните, что в инструкции предложено стрелять по мишеням боевыми снарядами!
— Так точно, — отвечает капитан.
— Тогда, — говорят ему телефон, — вы может быть не откажете в любезности узнать, какой это болван у вас на батареях приказал бить холостыми и распорядитесь его арестовать… — и с этими словами цепь размыкается.
Капитан выбегает на наблюдательный пункт и видит, что мишени покачиваются на волнах, как ни в чем не бывало, хоть батареи и ревут на всю округу. А аэроплан сигнализирует дымом штабу, что дескать — капитан Бирро дубина и его люди не понимают самых простых распоряжений. Капитан глядит на офицера и кричит ему:
— Да ведь это дурачье стреляет холостыми!
— Не понимаю, — пожимает плечами щеголеватый офицер, — звонил им уже два раза.
Капитан вскакивает в «галошу» мотоцикла и мчится на батареи.
— Что это за безобразие, — кричит он, — почему вы стреляете холостыми.
— Да какие же холостые, — говорит перепуганный офицер, — посмотрите.
И капитан убеждается, что стреляют боевыми патронами. Он багровеет: так-что же вы не можете попасть на семи километрах в неподвижную цель. Или снаряды не рвутся? Что такое, в чем дело.
На крик его сбегаются другие офицеры. Они смущены и взволнованы. Они пробуют об’ясниться: — все в порядке, но попасть нельзя, снаряды улетают куда то к чорту. Если бы были перелеты, виден был бы взрыв на воде, но ничего такого не видно. Солдаты посматривают кругом с усмешкой и делают вид, что не замечают, как начальство запуталось.
Капитан осыпает своих офицеров проклятиями, а те разводят руками.
