Клайменоль стукнул по уху, Ариадна услышала Минотавра:
– Как себя ощущаете? – Именно так и сказал – не обычно вежливое «чувствуете», а «ощущаете».
Губной клайменоль напомнил о необходимости отвечать:
– Спасибо, Телониус. Странное ощущение, если говорить откровенно. Но врачи обещают, что все придет в норму. – Ариадна посмотрела себе на грудь, по которой мерно стучал клайменоль, напоминая о необходимости делать вдохи и выдохи. – Что с людьми? С Фабрикой?
Клайменоль стукнул по губам, прерывая речь, другой коснулся уха:
– Фабрика уничтожена, – сказал Минотавр. – Не Огневиками, по моему приказу. Вот, взгляните. – Сработал глазной клайменоль, и Ариадна увидела на экране видеофона трансляцию с беспилотника, который, судя по всему, кружил над тем местом, где когда-то высился колоссальный куб Фабрики. Теперь там оплавленная проплешина с длинными выбросами какого-то белесого вещества, обведенная правильным кругом – место, где лежало Красное кольцо.
– Это лейкоциты, – клайменоль заставил говорить. – Защитные системы мироздания, Телониус. Мы никогда не сталкивались с такими объектами, но мы не занимались перестройкой целых планет, понимаете? Представьте, что вы решили в доме, в котором живете, передвинуть стены, прорубить дополнительные окна. Как, по-вашему, на это отреагирует тот, кто дом проектировал и строил? Он постарается не допустить этого. Начнет с мягких уговоров. Вот вам и «возвращенцы», которые разочаровались в проекте терраформирования и бегут на Землю вопреки запретам. А если уговоры не подействуют, то капитальную перестройку остановят принудительно. И вокруг Фабрик возникают Красные кольца и Огневики…
Ариадна хотела остановиться, перевести дух, но клайменоль настойчиво стучал по губам – говори, говори, говори!
– Мироздание кем-то построено, Телониус. Не нами. Мир очень красив, Телониус. Мы не понимаем всей глубины замысла, и оттого он кажется нам порой безобразным, нелогичным. Но это не оправдание перекраивать его под свои сугубые нужды… – клайменоль стукнул по ушам, и Ариадна с облегчением замолчала. Ее черед слушать.
Минотавр стоял у круглого окна и смотрел на облака Венеры. Стоял набычившись, втянув огромную голову в широченные плечи, облитый багровым отсветом, будто кровью. Ариадна внезапно вспомнила, что точно так он стоял перед очередной атакой на Пана, на железного спарринг-партнера, победить которого даже у него, Минотавра, не имелось никаких шансов, но он продолжал биться, со всей мочи впечатывая кулаки в стальной корпус древнего робота.
