– А ты в случае крайней необходимости продашь папино наследство или мамину недвижимость. И вопрос продажи себя на некоторое время будет задвинут. А?
– Да уж: кто-кто, а мой папаша продавал себя всю жизнь. Если бы после каждой продажи ставили печать на кожу, как в клубах, на нём бы места свободного не было. Ну, может, в одном месте только, хе-хе.
Блоха взяла бутылку с водой и спустилась на несколько ступеней вниз, со стонами отвращения полоща рот после блевотины. Её немного качало.
Зитц смотрела на подружку: всегда разную, как актриса драмтеатра, всегда костюмированную, одеваться по последней моде ей было «ску-у-учно». Сегодня выбор был сделан в пользу юбчонки из клочьев серо-розового газа из детского отдела Н&М с кедами без шнурков и майки с облетающими пайетками. Из правого кеда вверх по лодыжке торчала роза из арабской лавки.
Она ненавидела, когда приходилось говорить или слышать об отце. Но это была Пюс, а в ней она любила даже то, что ненавидела.
– Отстань.
– Уже!
Розово-серая Мечтательная Блоха на светло-электрической сцене гранитных ступеней идеально смотрелась прямо в центре драгоценной светлеющей ночи. Например, как смотрелась бы блоха в янтаре, если бы янтарь мог быть чёрным, но уже начинающим наливаться зарей, в прожилках и зарницах алых лучей.
– Давай! Щёлкни меня, и пошли! Глоточек нам не помешает!
Она сунула в руки Зитц свой телефон и снова сбежала вниз, приняла позу:
– Чтобы всё вошло!
Зитц небрежно нащёлкала горизонтальных и вертикальных кадров – всё равно Блоха потом колдует с ними до полной неузнаваемости.
– Куда? – крикнула она в спину подруги, с отчаянием не поспевая за лёгкими ногами с розой, быстро-быстро сбегающими вниз по ступенькам.
– Догоняй!
Внизу Пюс, без зеркала мазнув губы помадой, быстро проинструктировала подругу:
– Так, слушай, все всегда знают Бертрана…
– Какого Бертрана?
– Какого-нибудь, у всех есть свой знакомый Бертран! Пошли.
Зитц сделала зверский оскал: она не знала ни одного Бертрана.
На мостике перед музыкальной лодкой сидел осоловелый паренёк, ничуть не удивившийся появлению перед ним двух девиц.
– Мы к Бертрану! – Заговорщицки сияя лучистыми глазами и улыбаясь ртом со свежим слоем помады, Пюс коснулась его плеча. – Он же ещё не ушёл? Так потанцевать хочется!
Парень неуверенно оглянулся на борт:
– Вроде нет, но точно не скажу…
– Ну ладно, мы сами посмотрим, – Пюс схватила Зитц за рукав, и они взбежали вверх, на палубу.
Компания, которая там всю ночь веселилась и уже довольно-таки выдохлась, тупо уставилась на них. Блоха приветственно задрала розу над головой:
