Я проводила взглядом высокую девушку, скрывшуюся среди зарослей вместе с котелком внушительных размеров. Живот оживился и предвкушающе заурчал. Двух бутербродов за день, проглоченных на ходу, ему определенно было мало.
— Сень, ты его не зли, пожалуйста. Он сегодня весь день на взводе, — попросил Октай, возвращая меня к действительности.
— А чего я? Я ничего. Вот помочь хочу. — Не в силах отвести взгляд от кустов, я все ждала, когда девушка вернется обратно. А она не возвращалась, а я ждала. И не представляла, как доживу до ужина. Есть хотелось зверски.
— Сядь, где посадили, — ворвался в мои мысли мрачный голос зломордого. Есть захотелось только сильнее.
С трудом отведя взгляд, я уставилась на некромантскую гадость с исключительно гастрономическим интересом. И он это почувствовал.
Нервно передернув плечами, хмуро спросил:
— Что?
Чувство самосохранения недолго боролось во мне с любопытством. Победило второе, и я призналась:
— Да вот думаю, вы, некроманты, ядовитые? Или все-таки съедобные?
Истошный женский вопль помешал мне узнать ответ.
Орала та самая девица, которая за водой отправилась. Длинно, громко, на одной ноте, поражая воображение объемом легких.
Первым на крик бросился Реннан, сразу за ним по пятам несся Диар, и уже за некромантом спешили второкурсники.
— Только дернись, — прошипел Асвер на ухо, схватив меня за руку, не позволяя сделать и пары шагов, — сиди здесь, поняла?
Я не вырывалась, просто сделала лишний шаг назад, хорошенько вдавив каблук в неприятельскую голень. Отпустили меня сразу, а я воинственно вякнула, спеша на шум:
— Умертвиями своими командовать будешь, зломордый!
— Зло… кто?!
— Упс. — Прибавив скорость, я с разгона врезалась в кусты, которые неохотно пропускали меня вперед, цепляясь за волосы и куртку, норовя выколоть глаза. Кажется, я даже поцарапаться умудрилась. Щеку и шею слегка жгло. Но это были сущие мелочи. За спиной, совсем близко пыхтел Асвер, ругался, злился, пробирался вслед за мной и громко делился планами на будущее. Все они почему-то сводились к моему погребению. Зря, наверное, я его зломордым назвала.
— Уйдите, гадики, — истеричные вопли фальцетом заставили ненадолго забыть про Асвера, — она моя! Тепленькая, свеженькая, вкусненькая!
Вывалившись из кустов, я так и замерла, пораженно уставившись на представшую моим глазам картину. А посмотреть было на что.
У узкого ручья, пятясь и подскакивая, носилась тощая облезлая нечисть. Больше всего она походила на кошку. Огромную кошку с большими ушами и крысиным хвостом.
