Профессор Росси говорил долго и цветисто - до того долго, что присутствующие в глубине души начали спрашивать себя: «Проглотит или не проглотит?»
Затем слово взял профессор Теренцио. Он рассуждал о Солнечной системе и космосе, взывал к великим именам Данте, Галилея, Коперника и Ньютона, вскользь помянул о различии между пещерным человеком и профессором Эйнштейном - короче, говорил блистательно, и вся его речь исправно накручивалась на магнитофон, дабы ни одно слово из неё не пропало.
И снова присутствующие начали спрашивать себя: «Съест или не съест?»
Похоже, оба учёных ожидали, что и генерал произнесёт подходящую к случаю речь, но генерал хранил гробовое молчание.
Свирепо уставясь друг на друга, словно два дуэлянта в решающий момент дуэли не на жизнь, а на смерть, учёные с героической самоотверженностью положили по кусочку шоколада на кончик языка.
Взяли в рот.
Пожевали.
Проглотили.
Несколько секунд они каменели в неподвижности - ни дать ни взять две статуи в городском саду. Потом по лицу профессора Росси поползла гримаса, и такая же гримаса, как в зеркале, отразилась на лице профессора Теренцио.
- Ну что, дрянь шоколад? - спросил синьор Мелетти, совершенно не прочувствовавший важности момента.
На него с негодованием зашикали.
- Дубина… - буркнул в сторону генерал. Затем обернулся к учёным: - Итак, синьоры? Мы ждём.
- Испытываю что-то вроде удушья, - проговорил профессор Росси.
- А я совсем задыхаюсь… - выдавил из себя профессор Теренцио.
- Возможно… Возможно это… - начал первый.
- …яд! - докончил второй.
- «Скорую помощь», быстро! - приказал генерал. - Срочно доставить их в ближайшую больницу.
- Караул! - завопил синьор Мелетти. - Рита! Милая моя Ритучча! Паоло! Их тоже надо в больницу! Скорее, ради бога, скорее!
Профессор Росси и профессор Теренцио корчились, словно в страшных муках, трясущимися руками расстёгивали на себе воротнички, хватались за генерала, за полковника, за всех присутствующих.
- Вот! - выкрикнул кто-то. - Вот что получается, когда медлят пустить в ход пушки!
Кто произнёс эту историческую фразу, осталось невыясненным: в комнате поднялся страшный переполох.
Между тем как «скорая помощь» под пронзительный вой сирены увозила в больницу двух жалобно стонавших учёных и Риту, которая, наоборот, уверяла, что чувствует себя прекрасно, удручённый и встревоженный Паоло бродил где-то в поле.
Ух, какое вредное утро!.. Чтобы скоротать время, он стал гоняться за ящерицами в старом заброшенном карьере. Ужасно интересное занятие, когда прогуливаешь уроки, ну, а теперь это ему сразу надоело. Он не взял с собой никакой еды, но, по правде говоря, есть после вчерашнего обжорства ему нисколечко не хотелось. Когда издали донёсся рёв сирены, он решил, что уже полдень, и ноги, словно по команде, понесли его обратно в Трулло, а в голове не переставая вертелись мысли о том, что приключилось с ним в торте.
