Вскоре, видя бесполезность своих попыток сбить ужасную дымку с Алексея, Ольга это занятие оставила. К тому моменту она уже едва держалась на ногах, силы же в том кошмаре ещё неизвестно для чего ей могли понадобиться. Её же недавний новый знакомый… Теперь только и оставалось, что сквозь слёзы смотреть на то, как он погибал. Плакать и видеть, как корчилось в мучениях его тело, слышать его невыносимые, едва не переходящие в крики, сдавленные стоны, лицезреть, как скребли по дерматину сиденья, пытаясь в него впиться в каком-то безумном отчаянии, его ногти, и при всём при этом понимать, что сделать уже было ничего невозможно.
Неожиданно её внимание привлекли какие-то странные, шипящие звуки, доносящиеся со стороны «головы» их автобуса. Резко повернувшись в ту сторону, откуда они доносились, Ольга увидела, как там пытался рассеять почему-то медленно – хорошо, что так! – тянущееся к нему дымчатое «щупальце» кровожадного тумана струёй из огнетушителя их водитель, мужичок, которого парень в «Аляске» называл Вадимычем. И у него как-будто получалось на какое-то время разгонять туманную «плоть» невиданного хищника…
Оторваться от созерцания борьбы за выживания их шофёра и заняться собственными проблемами девушку заставило нестерпимое жжение, неожиданно охватившее её собственное плечо. На основание её правой руки как-будто вылили кипящей смолы! Мгновенно переведя взгляд на себя, Ольга увидела, что от ближайшего сгустка влезшего в автобус тумана до неё дотянулась такая же дымчатая «конечность», как и та, что лезла сейчас к их шофёру, и её белесая дымка уже спешила своей кошмарной, обжигающей пеленой обволочь не только плечо с правой стороны туловища. Вот чёрт, и до неё эта гадость добралась! Едва удержав себя от того, чтобы попытаться сорвать с себя жуткую дымку пятерней другой руки, в следующий миг девушка ухватилась за одну из рождённых в те мгновенья отчаянно ищущим спасения рассудком идей и попробовала резко присесть в проходе между пассажирскими креслами, рассчитывая таким образом сбить присосавшийся к ней кусок ужасного белесого тумана. Однако, последний был не так прост. Он удержался, и удержался совершенно без потерь, словно только что и не было совершенно никакой попытки его сбросить.
А плечо уже охватила такая невыносимая боль, что от неё хотелось выть, визжать, кричать, как выли, визжали, кричали уже почти все Ольгины попутчики по тому злополучному рейсу. И хотелось не только от причиняемых той ужасной болью нестерпимых мучений. Ещё от безысходности, ведь девушка собственными глазами видела, что проклятую дымку с тела было не сбить. И не только видела, но и знала уже по собственному опыту.
