Верно, конечно, хлеб за себя постоять может. И он не прощает никому надменного или равнодушного отношения к себе, он, как природа-мать, не признает смягчающих вину обстоятельств, вынося приговор обидчикам своим недородом, нехваткой других продуктов, а главное: перестанешь уважать его – и потеряешь свою душу, как говорится, жизненный стержень. Твое «личное дело» по отношению к нашей святыне не может остаться нейтральным для общества – общества тружеников. И если об этом забыть, то обязательно аукнется той или иной мерой социальных потерь, падением в дисциплине труда, моральном настрое людей.
Ну, а что касается хлеба во время войны, то, действительно, тогда не агитировали беречь его. Но о нем писали. Житель оренбургского села Ромашкино Евгений Никонов прислал письмо, где приводит трогающие до глубины души своей суровой правдой стихи фронтового поэта:
Мы этот хлеб до крошки ели.
Он был нам слаще леденцов.
Колючий, серый, как шинели,
На бой он подымал бойцов.
А вот выписка из дневников военных лет писателя Александра Яшина, которую приводит в своей пронзительной книге о хлебе «Цена ему – жизнь» Михаил Алексеев: «…9 марта 1942 года … в хлебном магазине мальчишка схватил кусок у женщины и ест, его бьют, а он ест, его бьют, а он ест…»
Рано или поздно каждый нормальный человек задумывается над смыслом жизни. Мне думается, что так когда-нибудь должен задуматься он обязательно и о своем отношении к хлебу, взглянуть на себя, если можно так выразиться, через призму хлебной краюхи. Ибо хлеб и жизнь – слова одного порядка.
… Идет новая жатва. И верится мне, как верится каждому хлеборобу, – рождается с ней не только новый хлеб, но поднимается выше в собственном самосознании и сам человек.
Ныне, когда заросли мелколесьем и бурьяном миллионы гектаров некогда плодородных пахотных земель, наверное, кому-то покажется странным, что в «совковые», проклятые представителями воровской «комковой» России времена, борьба за рачительное хозяйское отношение к земле было нормой. Люди боролись за стопроцентное ее использование. Как боролись и с мелкотравчатыми «несунами» – предвестниками современных воров-монстров. Последующие два материала красноречиво показывают то, что волновало тогда истинных тружеников.
I
Немало песен у нас поется о стежках-дорожках, немало стихов о них сложено. Тропинка, дорожка в поле стали как бы символом любви к родному краю, родной земле. Это хорошо, конечно. Но вот непоэтические стежки-дорожки, а реальные дороги, пролегающие через реальные поля…
