Мама с папой Павла смотрели на цветной экран, затаив дыхание, боясь пропустить хоть слово. Когда же выпуск новостей закончился, ещё добрые десять минут сидели молча, каждый по-своему «переваривая» услышанное.
Молчал и Паша. Ему тоже было над чем поразмыслить. Ведь в их семье подземкой, ставшей теперь такой опасной, пользовался только он! Ежедневно в универ и обратно. Добираться маршрутками было и дольше, и, как следствие, мучительнее. Надо думать, над этим же размышляли и его мать с отцом.
Первым нарушил молчание отец.
– Я так понимаю, – начал он, посмотрев вначале на жену, затем на сына, – ездить на метро Паше нужно прекратить. Особенно после случившегося прошедшей ночью.
– Мы тут чуть с ума не сошли! – тут же подхватила мама, уводя разговор немного в другую сторону.
– Ма! – скривившись, Паша слабо махнул рукой. – Я же вам звонил из полиции!
– А до того, как позвонил?! – казалось, мама захотела поругаться. – Да и после этого, думаешь, мы были спокойны?
– Лена! – вмешался в их перепалку отец. – Павел разве в чём-то виноват?
Вздохнув, мама замолчала.
– Прости, сынуль, – виновато улыбнулась она Паше и больше пока не говорила ни слова.
– Что касается метро, – тут же продолжил их прерванный разговор Паша, – так мне теперь и самому что-то неохота туда спускаться.
– Я думаю! – усмехнувшись, подхватил отец.
– Я лучше лишний час добираться буду!
– На том и порешим, – шлёпнув себя по коленям ладонями, Пашин отец поднялся с кресла. – По ночам ты уже обещал нам с мамой по городу не гулять. Чтобы не вышло, как вчера. Со университета будешь ездить на маршрутках. И мы с мамой заживём теперь, я надеюсь, немного спокойнее. Договорились?
Шагнув к креслу Паши, отец протянул ему руку, намереваясь скрепить их договорённость мужским рукопожатием, чтобы её было невозможно нарушить. Вздохнув, Паша протянул ему навстречу свою, через мгновенье от души пожимая поданную ему крепкую ладонь.
* * *
С университета Вениамин Иннокентьевич обычно старался уйти пораньше, ведь каждый день, независимо от того, холодно ли, слякотно ли на улице, ему нужно было ехать по тому или иному адресу на очередное «выездное» репетиторство по английскому или испанскому языку. Таких занятий с желающими овладеть этими иностранными языками он, благодаря своему высокому уровню знаний и их высокой востребованности в обществе, набрал себе «под завязку», и поэтому теперь каждый день, едва закончив в университете с парами да потом ещё с «хвостами» отдельных личностей среди студентов, неизменно оттуда убегал. Хорошо было ещё успеть и домой «заскочить» на часок, да ещё и потом, съездив на занятия, домой до темна вернуться, поэтому он старался никогда не задерживаться в университете лишнего.
