- Гвоздик поселедке... чего это, пап?
Леонид насупил брови, вопросительно взглянул на жену. Нина пожала плечами и оба выжидательно посмотрели на Вовку.
- А ты знаешь?
- Нозницы.
- Как, как? Два конца, два кольца... Правда ведь ножницы.
Всем четверым игра нравится, и все хохочут. Вовка висит на отцовской руке и, подпрыгивая, требует внимания:
- И гвоздик еще. Поселедке гвоздик. .
- Верно. Какие ножницы без гвоздика. .
И ненастья нет и уборки нет. И вообще никаких забот нет...
А дождь ударил за полночь. Много, видно, влаги накопили конец лета и начало осени, коли не успели выплеснуть ее затяжным трезвенным ливнем. С короткими перебивами знатно оделял он водой невосприимчивую сентябрьскую землю почти до рассвета, а потом не прекратился совсем, а перешел в надоедный сеянец, которому никак не угадаешь конец, о котором не скажешь:
"Ранний гость до обеда". Неисповедимы пути моросящего дождя. Кажется он вековечным и этим наводит такую печаль, такую угнетенность, что поневоле поймешь живность, которая в подобные дожди норовит схорониться как можно укромнее, а уж если ей по природе положено нести охранную службу, встречает пришельцев не вольнорожденным заходящимся брехом, а занудливым кабальным тявканьем.
Незачем вовсе идти по такому дождю в контору, где все уже про сегодня наперед известно. Управляющий на току, а бухгалтер и учетчик - у телефона. Из колхозных служб звонят частенько. Что-то уточняют, что-то выясняют, за что-то ругают. Прямо даже удивительно, до чего люди становятся любознательны и общительны в ненастье.
И вовсе не собирался в контору Леонид. Подзапущенное в уборку домашнее хозяйство требовало внимания, к тому же с "Уралом" не мешало повозиться. Но недаром утверждают, что человек состоит из противоречий.
Потолкался утром Леонид во дворе, по огороду, собрался было открывать гараж и вдруг совсем неожиданно решил:
- Схожу все-таки в контору. На час надо.
Нина приподняла брови, возражать было ни к чему - "ж коль что-то надумал Леонид, перечь не перечь.
Но на всякий случай все-таки сказала:
- Отдохнул бы лучше. За всю уборочную ни разу не выспался как следует. В зеркало поглядись, одни глаза и остались.
- Сама говорила - пяток бункеров добить.
- А потом - ремонт. Снова да ладом.
- На час же всего...
Шел в контору, думал: "Да и час-то делать нечего.
УЗнаю, у кого сколько, и домой" Сам он на нынешний день намолотил девять с половиной тысяч центнеров, компаньон его по загонке Николай Вульферт-чуть меньше. Меньше было и у остальных, это он знал. А вот насколько?
