— У тебя сегодня нет консультаций, папа? — спросил Ларс.
— Мой ассистент проведет их.
Фингал удивился: не в отцовских правилах было перепоручать кому-то свою работу.
— Фингал, ты остаешься на обед, — заявила мама.
— Само собой, — кивнул он. — Но в половине второго мне придется уйти. Матч начинается в два тридцать.
— А я уж было думал, что ты перерос эти школьные игры, — произнес отец.
— Нет, мне нравится, — покачал головой Фингал.
— Поразмяться порой бывает неплохо, папа, — поддержал его Ларс. — Ты же сам учил: mens sana in corpore sano.
«В здоровом теле здоровый дух», — привычно перевел Фингал и повернулся к матери.
— Между прочим, теперь я квалифицированный вакцинатор и обладатель сертификата, подтверждающего это! — объявил он.
Мама улыбнулась.
— Молодчина.
— А я по-прежнему считаю, что все это пустая трата времени, — вмешался отец. — Сынок, ведь у тебя светлая голова. Ты слишком сообразителен, чтобы становиться деревенским лекарем.
— Кем-кем? — Фингал невольно повысил голос, но вовремя спохватился, сделал глубокий вдох и продолжал уже спокойнее: — Я считаю, что сообразительностью обязан тебе, папа, потому что ты так много занимался со мной и Ларсом.
— А что толку? Чтобы ты стал провинциальным костоправом, когда мог бы…
— Коннан, — перебила мама, в голосе которой Фингал услышал стальные нотки, — Фингал с трудом нашел время, чтобы навестить нас. И Ларс тоже. Незачем портить такой удачный день.
— Извини, Мэри. — Отец вздохнул.
Господи, благослови маму, мысленно добавил Фингал.
Молчание нарушила появившаяся в дверях Бриджит.
— Кухарка говорит, что суп будет готов через десять минут. Она добавила в него картошки.
— Спасибо, Бриджит. Поблагодарите от нас кухарку.
Отец поднялся.
— Пойду вымою руки.
Мэри О’Рейли проводила мужа взглядом и повернулась к Фингалу.
— Спасибо, что сумел придержать язык. Ты изменился, сынок. Еще год назад ты вскипел бы, услышав, что отец считает тебя провинциальным костоправом.
Фингал невольно скрипнул зубами.
— Просто лучше бы он не заводился, мама. Через двенадцать месяцев я получу диплом, назад я уже не поверну. И хочу, чтобы отец смирился с этим.
Мать поднялась, склонилась и поцеловала его в щеку.
— Он смирится, а я тобой горжусь, — и она добавила: — Страшно горжусь.
Фингал покраснел до корней своих темных волос.
— Я тоже, — подхватил Ларс.
— Спасибо, брат. — Фингал улыбнулся. — Хороший ты человек, Ларс О’Рейли.
— Моих мальчиков я могла бы слушать часами, — вмешалась мама, — но кухарка обидится, если мы опоздаем на обед.
