Наконец наступило благоприятное время для нашего отплытия; я отправился по своим делам, они — по своим, но как они, так и я испытали опасность быть выброшенными бурей на побережье Эмден у Штадена, куда мы наконец пристали. Корабли королевы были опознаны по артиллерии и флагам, мы были хорошо встречены как горожанами, так и английскими купцами, каждый из нас был хорошо устроен, мы были снабжены вином, свежей провизией, нас приветствовали речами. Сэр Горацио и французский посол едва избежали нападения шайки бродяг, они ждали их около монастыря Букстегуд и хотели выкупа. Затем послы направились к герцогу Саксонскому и другим имперским князьям, лучшим друзьям королевы, а я — в Кельн. Когда я прибыл в Гамбург, то приказал моему слуге Джону Фризу прикрепить рано утром на дверь городской ратуши эдикт на латыни и датском языке, запрещавший именем королевы Англии этому и всем прочим городам Ганзы (Hans) и побережья моря провозить через Британский канал в Испанию какие-либо съестные припасы, зерно, военное снаряжение, порох, канаты или какой-либо другой такелаж и снаряжение для кораблей под угрозой конфискации[332], затем я поспешил в Любек в 10 милях от Гамбурга, где предъявил то же самое бургомистру, который разгневался, говорил, что они будут проходить на своих кораблях, несмотря на запрет королевы Англии[333]. Оттуда я проследовал через Липсвик (Liepswicke) в Кельн, где должен был собраться сейм, не по причине невозможности съехаться туда всем имперским князьям, он не собрался. Епископ Трирский (Triers) был болен, герцог Бранденбургский, епископ Майнцкий, пфальцграф, герцог Саксонский не приехали, поэтому я посла гонца, м-ра Парвиса, в соответствии с моим наказом известить королеву и ее совет, что сейм отложен на три года и состоится в Регенсбурге; в результате поездка сэра Эдварда Дайера[334], назначенная ее королевским величеством, не состоялась. Однако наблюдать остальных князей, кардиналов, посланников, их свиту, людей и запасы, собранные там, было весьма любопытно.
Посол ее величества сэр Горацио Палавичино и посол короля Наваррского монсеньор де Фреси вели переговоры, убеждая герцогов Саксонского, Бранденбургского и некоторых других из имперских принцев дать королю Франции 8 тысяч швейцарцев, чтобы оставить за ним корону, оспариваемую его подданными[335]. Им [имперским принцам] не было никакого дела до короля Франции и его посла, зато уважение и дружба с королевой Англии и поручительство в уплате убедили их снабдить короля Наваррского 8 тысячами обученных солдат, из которых 4 тысячи были отосланы в 14 дней благодаря стараниям и кошельку Горацио Палавичино, который под заемные письма занял во Франкфурте, Штадене, Гамбурге 8 тысяч фунтов с помощью Джильса Гофмана (Giells Hoffman)
