На выходе из леса, который был в этом месте преимущественно лиственным, имелся маленький пятачок, размером примерно 6х6 метров, заросший молодыми ёлочками. Они росли плотной кучкой, были чуть выше человеческого роста, а ветви у них росли от основания стволов у самой земли. Стояли они так плотно, что продраться через этот участок нельзя было, да и необходимости такой не было. Рядом была хорошо натоптанная тропа. Видимо, никто из проходивших здесь грибников ни разу не удосужился приподнять низко растущие ветки и заглянуть под ёлки. А Галинке это пришло в голову. Я срезал ей палку. Она приподняла нижние ветки в одном месте, потом в другом и вскрикнула от удивления. Весь пятачок под ёлками был усеян белыми грибами. Галинка, перемещаясь на коленках, срывала грибы, а я укладывал их в корзину и пересчитывал. Насчитал 57 штук. Были крупные, были средние, были и мелкие. Но у грибников принято белые считать поштучно независимо от размера. Даже при долгом походе в лес за грибами такое число белых редко удавалось найти.
Это было на выходе из леса, и мы, довольные, пошли домой. Но, не успел я сделать несколько шагов, как споткнулся и чуть не упал. На хоженой тропе не бывает препятствий, об которые можно споткнуться, и я пошёл бы дальше. Но, то ли я оглянулся, то ли Галинка, шедшая следом, посмотрела, обо что я споткнулся, но мы увидели прямо на тропе крупный и мощный белый гриб. Он с трудом пробивал плотный грунт на тропе, и значительная его часть была ещё в грунте. Я был в сапогах и споткнулся так, что едва не упал, а гриб устоял. Такой он был крепкий. Это был красивый заключительный аккорд нашей прогулки за грибами в тот день.
Мы с Галинкой, возможно, не были классными грибниками, но мы были азартными и, несомненно, удачливыми в этом деле. В течение многих лет мы ездили за грибами в сентябре, когда я брал отпуск, на Фёдоровский залив. Ездили в будние дни своим ходом, когда на рыболовной базе пребывали только пенсионеры, да и их было мало. На электричке ехали до Конаково, а дальше, на автобусе, к обеду добирались до места. В один из приездов сразу собрались в лес. На причале несколько завсегдатаев базы возились со своими делами. Нас знали. Увидев корзины, стали уверять нас, что опята ещё не пошли, а других грибов в лесу нет, и что они каждый день проверяют, не появились ли опята.
Мы всё же отправились в лес. У нас с Галинкой было заветное место, где даже в таком случае можно было найти хоть несколько грибов на суп или жарёху. Туда мы и отправились. Пересекли залив, привязали лодку на том берегу и потопали. Идти было не близко и по местам, где грибов обычно не было. Шли через поле, где однажды, не в этот раз, мы с Галинкой видели лису, которая “мышковала”. Я эту лису видел как-то раньше, а Галинке показал при случае, когда мы ходили за калиной. За этим полем, в маленьком перелеске было два хороших куста калины, о которых мало кто знал. Но в этот раз мы шли за грибами. Пройдя поле, пересекли небольшой перелесок и вышли на опушку леса, вдоль которой за первыми рядами деревьев тянулась очень длинная траншея шириной 1,5-2 метра и глубиной около метра. Края траншеи давно осыпались, она заросла реденькой травкой, местами кустарником, и от открытого пространства была отделена уже довольно большими деревьями. Лес в этом месте не был грибным. Но если внимательно осматривать траншею, то кучку самых разных грибов обычно можно было набрать. Обычно, но не всегда. Нам на этот раз не повезло. Мы нашли всего несколько штук. Когда всю траншею прошли, решили возвращаться на базу, но не по тропе, а зайти глубже в лес. Место там было низкое, сыроватое, и попадались погибшие берёзы. Пней, на которых бывают опята, в этом лесу не было, так как деревья там были слабенькие и заготовок дров там не производилось.
