По полосе ползет "Беларусь". Тащит нагруженную кукурузной массой тележку. По жнивью, навстречу трактору идет бензовоз. Машины съезжаются, останавливаются. Из кабины трактора выходит Геннадий, из кабины бензовоза Балацкий и я. Пока Петр Николаевич заправляет трактор, я разговариваю с Геннадием.
Меня интересует трактор. Геннадий похлопывает по капоту "Беларуси":
- Мировая машина.
Трудно поверить, но давайте вернемся в недавнее прошлое.
...На задах мехдвора трактор. Впрочем, эту развалюху трудно назвать машиной. Хоть спереди смотри, хоть сзади. Жалкая картина. Около трактора двое:
Геннадий и управляющий Троицким отделением Александр Сергеевич Смирнов. Разговор идет на высоких нотах.
Трактор списали, многие детали пошли на запасные части. Не миновать машине бесславной кончины, не обрати на нее внимания Цыплов, который как раз в это время перевелся с Орловского отделения в Троицкое. Он не требовал, чтобы машину отправили на ремонт. Заявил: "Сам сделаю". И даже отказался от заводских запасных деталей.
...Унылая дождливая погода. Мелкий дождь сеется на груды шестеренок, покореженных блоков, скапливается в углублениях погнутых жестяных листов, ломкими крутыми струйками сбегает по плоскостям. Струйки разбиваются о нагромождения бросовых деталей и долетают до земли звонкими каплями. Унылая картина унылого машинного кладбища. Стоят на деревянных козлах, а то и прямо на земле туши отслуживших свое комбайнов, приткнулись к ним бросовые жатки, подборщики, остовы тракторов.
Здесь собрано все то, что износилось окончательно или поломалось безнадежно. Что может пригодиться ходовым машинам - снято, что вообще может быть использовано в хозяйстве - использовано. Кажется, ничего путного, мало-мальски годного здесь не найдешь. То, что попало сюда, характеризуется коротко и холодно:
металлолом. Металлу отсюда единственный путь - в мартен. Однако хозяин есть хозяин.
Это выражение относится к человеку, одетому в жесткий брезентовый плащ. Человек ворошит кучи того, что прежде именовалось деталями. Вот он что-то нашел, поднял, бережно обтер и сунул под отдельно положенный лист железа.
Это он, Геннадий Цыплов. А под железным листом не металлический лом, а тщательно подобранные детали и узлы.
Людей, тароватых на тонкую, выдумчивую работу, испокон веков именуют умельцами. А как назвать Геннадия? Человека, своими руками сотворившего чудо.
Разве из определенного в мартен лома воспроизвести жизнедеятельную машину менее сложно, чем соорудить деревянные часы или изукрасить шкатулку? Правда, расказывают еще о подкованной блохе... Впрочем, зачем о ней. Совхозу железная блоха не нужна, стало быть, и разговор о ней ни к чему. А вот лишний трактор...
