- Хорошо бы! - Он обрадовался, причём искренне!
Мы пришли в конюшню, я познакомил его с Жуковым, и мы пошли смотреть лошадей - было воскресенье, все лошади стояли на месте. В конюшне было темно, только пар от дыхания лошадей клубился в окошках на фоне яркого неба.
Мы шли по коридору, и вдруг Ратмир влез прямо в стойло к Буяну, взял его за длинную морду и стал гладить чёлку на широком его лбу.
- Ну... ты смело! - переводя дыхание, сказал я, когда он вылез. Умеешь, что ли, с лошадьми обращаться?
- Немножко, - сказал он.
- А откуда? - спросил я.
- Да занимаюсь в конноспортивной школе, - как бы между прочим, сказал он.
Я обомлел.
Занимается в конноспортивной школе, о которой я столько мечтал, и говорит об этом так, абсолютно просто!
- А... где она? - спросил я.
- Школа? В Пушкине, - сказал он.
- В Пушкине?! - удивился я. - Как же ты... каждый раз туда ездишь?
- Всё значительно проще, - он улыбнулся, - я же ведь и живу в Пушкине.
- Ну?! А где?
- В Софии.
Вот это да! Я же всё детство прожил в Пушкине, в районе, который называется София.
- Я же там жил до семьдесят третьего года!
- Да? А я приехал в семьдесят третьем!
Взволнованные, мы пошли по коридору, вышли на улицу. Я даже не надел шапку, было почему-то жарко, хотя градусник на стене показывал минус двадцать.
Я увидел по тени на стене дома, что от головы моей идёт пар.
- А пойдём... в оранжерею?! - сказал я. - Знаешь, какие тут оранжереи?
- Хотелось бы сначала немного поесть, - виновато улыбнувшись, сказал он.
Как я мог об этом забыть! Ведь он же, наверно, как выехал рано утром из города, ничего не ел!
Мы пошли к столовой, но до обеда было ещё далеко, ничего не готовилось.
- А пойдём ко мне пожрём, - сказал я. - Папа на работе, а между окнами - я видел - какая-то рыба!
Мы пришли в лабораторию, я распахнул дверь в отцовский кабинет, залитый солнцем.
- Папа! - сказал я. - Можно, вот мы с Ратмиром съедим твою рыбу, между окнами?!
Сморщившись, отец недоуменно смотрел - какую рыбу, почему между окнами?! - потом, отвлёкшись от своих мыслей и сообразив, кивнул.
Мы примчались ко мне домой. Я встал на стул, открыл форточку, залез, напрягшись, между стёклами рукой. Тёплый воздух у форточки дрожал.
Я отодрал с рыбы примёрзшую бумагу, потом мы долго отмачивали рыбу в холодной воде. Потом пошла сильная вонь.
- Ничего... это бывает! - вежливо сказал Ратмир.
Он с интересом осматривал квартиру.
- Вы только с отцом здесь живёте?
