И как всего за несколько дней я превратилась в разбитую, сломанную куклу, которая позволила чувствам взять верх? Которая позволила любви и ложной надежде затуманить разум?
Своим нежеланием открыться Ричард сломал меня. И только сейчас я понимала, что у нас никогда бы ничего не вышло. Рано или поздно мы бы все равно расстались. Но у меня все еще есть то, ради чего стоит бороться — мечта. Мечта закончить учебу в Гарварде и стать дипломированным специалистом. Разве не этого я хотела всю свою сознательную жизнь? Разве не ради учебы трудилась так долго и упорно, отказывая себе в развлечениях?
Письмо из Гарварда было тем самым поворотным моментом в моей судьбе. Этого письма я ждала каждый день, буквально не отходила от почтового ящика, ожидая, когда придет весточка о моем зачислении. И сейчас, когда я так долго и упорно училась, посвятив много лет знаниям, готова бросить все из-за одного мерзавца посмевшего растоптать мои чувства? Неужели я настолько слабохарактерна и не смогу больше подняться? Так и буду, словно разбитая, брошенная кукла валяться в своей комнате и игнорировать все попытки подруги оживить меня?
* * *
На следующие несколько недель моими кавалерами стали учебники. Они каждый день назначали мне свидание в библиотеке, где я проводила очень много времени, буквально похоронив себя в бесконечных книгах и рукописях. Кэтрин помогла мене понять, что как бы не было плохо и больно я должна подняться и хотя бы доползти до финиша, а потом, когда получу свой долгожданный диплом, смогу вдоволь поплакать, закрывшись в ванной.
Не думала, что учеба поглотит меня настолько, но была очень рада этому. После того вечера, когда я увидела в зеркале разрушенную, искалеченную от любви девочку, все изменилось. Учеба помогла мне сосредоточиться и вытеснить мысли о Ричарде и его предательстве. И только ночью, когда закрывала глаза, мне снился он и его теплые руки, которые без устали ласкали мое тело. А голос Ричарда был ласковым и таким нежным что, просыпаясь, я задыхалась от слез, которые струились по щекам. Подушка пропиталась моими слезами, но я ничего не могла сделать, боль все еще пожирала меня изнутри, отступая только днем, когда я отдавала себя знаниям и своим любимым книгам.
— Ты слишком много занимаешься, Елена. — Войдя в читальный зал, сообщила Кэтрин. Присев напротив меня за стол, подруга подняла один из учебников и недовольно покачала головой. — Когда я просила тебя сосредоточиться на учебе, чтобы забыть этого засранца, не хотела чтобы ты похоронила себя в страницах этих древних учебников. Что же ты с собой делаешь? Такими темпами и до церемонии вручения не доживешь!
