- Ладно... Пошли! - утирая слезы огромным кулаком, аж сама бригадирша сгребла Никиту.
С песней "Городски-и цви-ты, городски-и цви-ты!" они удалились. Причем Никита пел тенором, а она - басом. Один глаз ее был завязан... Циклопша! Мы переглянулись: кто следующий? К счастью, нам быстро удалось напиться до полной недееспособности и заснуть прямо под грохот музыки... Проснулись мы, пожалуй, от тишины. Среди нас не хватало лишь одного. Я вывел орлов проветриться. Было хмуро и зябко.
- Надо спасать нашего Одиссея. И валить, - сказал я. - Кто пойдет?
- Я-а! - Коля-Толя сказал, зевая и потягиваясь, явно собираясь там заснуть и сделать нас пленниками навеки.
- Я пойду, - произнес я.
- Молодец, - отвесил мне Коля-Толя комплимент. - А то я уже сбросил тебя со счетов!
- Как бы я тебя откуда не сбросил!
- О... гляди!
Никиту мы неожиданно обнаружили тут - он стоял над самым обрывом, в шортах и ватнике, и крупно дрожал. Увидев нас, он обрадовался и как-то испугался.
- Она стихи мне читала... свои! - произнес он почему-то шепотом. Пришлось мне натянуть на себя маску циника, резко заявив, что от стихов одни неприятности. Никита вздохнул.
- Уходим? - полувопросительно приказал я.
- Она говорит... - Будто он уже в ее бригаде - "она говорит"! - что скоро еще змеевщицы должны подойти.
- Кто?
- Змеевщицы, - глухо произнес он. - Доильщицы змей. Из соседнего змеесовхоза. Змеесовхоз развалился... так что сил много у них.
Мы постояли.
- Еще зверовщицы подойдут...
- Все! Валим! - Я сделал первый шаг.
- А твоя баба там... как? - хватаясь за Колю-Толю, как за камень спасения (оборот правильный), Никита с надеждой кивнул на барак.
- Моя баба - это которая с кляпом во рту! А эти - слишком много трендят! - сурово произнес Коля-Толя.
- Нy... тогда пошли. - Никита сломался.
Поднимался бледный рассвет. Пейзаж вокруг был такой, словно наши ударницы-камнебойщицы добрались до Луны. Завораживали время от времени встречающиеся таблички: "Внимание! Вы находитесь в зоне взрывных работ. Три продолжительных гудка - взрыв. Четвертый гудок - отмена взрыва". У одной из табличек нас накрыл унылый гудок... Достаточно ли он продолжительный?.. Достаточно. Достаточно продолжительная пауза - и второй гудок... тоже достаточно продолжительный.
- Но третьего может ведь и не быть? - встрепенулся Никита в паузе. Но тут унылое пение донеслось с небес.
- Поздняк метаться! - спокойно Коля-Толя сказал. - Стойте... и рот пошире откройте - меньше волна в перепонки бьет.
