Егор взглянул в сторону спальни. Он не видел дочку четыре дня, и сейчас ему до смерти хотелось пообщаться с ней, погладить ее мягкие волосы, поцеловать ее в румяную щечку. Но не будить же малышку ради собственных прихотей.
Кремнев в нерешительности мялся в прихожей.
— Можешь поставить пакет, — сказала Мария.
— Что? — Егор непонимающе на нее взглянул. — Пакет?.. Ах, да — пакет.
Он поднял руку и тряхнул пакетом:
— Я тут купил ей фруктов и конфет.
— Конфеты можешь забрать обратно, Насте их нельзя. А за фрукты спасибо.
— Нельзя конфеты? — Егор хмыкнул. — Что за глупость. Ведь их же специально делают для детей.
— У нее больные зубки, — сказала Мария. — Ты не знал?
— Нет.
Мария усмехнулась:
— Меня это почему-то не удивляет.
Егор поморщился.
— Маш, кончай, а? Подумаешь, опоздал на полчасика. Ведь не конец же света. Зайду завтра. Я теперь надолго в Москве.
— Что так? — прищурила золотисто-карие глаза Мария. — Тебя повысили в должности и сделали начальником департамента?
Егор невесело усмехнулся:
— Скорее, наоборот. Влепили выговор и загрузили бумажной работой.
— За что на этот раз?
— Как всегда.
— Нарушение субординации?
Егор кивнул:
— Угу.
Мария вздохнула:
— Вижу, жизнь тебя ничему не учит.
Кремнев примирительно улыбнулся, хотя это стоило ему больших усилий.
— Маш, давай не будем ссориться. Можно я пройду в спальню?
— Зачем? Настя ведь спит.
— Ничего. Я просто постою и посмотрю. Ужасно по ней соскучился. Можно?
Мария покачала головой:
— Нет.
— Почему?
— В последние дни она очень беспокойно спит. Если проснется и увидит тебя, ее потом полночи не уложишь.
Кремнев нахмурился.
— Черт… — проворчал он. — Ну почему всегда так происходит?
— Потому что ты всегда ставил работу выше семьи.
— Маш, не начинай, а?
Мария вздохнула:
— На меня тебе всегда было плевать, но дочь… Такое ощущение, что ты намеренно…
— Маша! — оборвал ее Егор.
Несколько секунд оба молчали.
— Почему ты опоздал? — спросила Мария устало.
— Уколов взвалил на меня гору бумажной работы.
— И это все?
Кремнев покачал головой:
— Нет. Погиб один из наших. Новичок. Совсем еще мальчишка.
По лицу Марии пробежала тень.
— Погиб на задании? — тихо спросила она.
— Нет. Покончил собой.
Брови Марии приподнялись.
— Покончил собой? Из-за чего?
— Из-за женщины.
— И тебе поручили разобраться в этом деле?
Егор отрицательно мотнул головой:
— Нет. За это дело я взялся сам.
— Почему?
— Я должен это сделать. Парень был одним из нас, понимаешь?
Мария вздохнула:
— Понимаю. Тебе, как всегда, больше всех надо. Что ж, меня это не удивляет. Оставь пакет с фруктами и уходи.
