Господь молчал.
Жена известила меня о предстоящем бракоразводном процессе, я написал в суд заявление, чтобы дело рассматривали без моего участия, что же касается согласия на удочерение, то я начал откровенно тянуть, надеясь, что все как-то уляжется само собой.
Не улеглось.
Нас развели; моя теперь уже бывшая жена снова вышла замуж и с новой силой начала будировать. Отступать было некуда. Я был загнан в угол. Надо было принимать решение.
Спустя пару дней я вновь повел разговор с воображаемым собеседником, и тоже на корпункте, и тоже в сумерки, и тоже при задернутых занавесках. Только на сей раз говорил я не с Богом, а с дочерью. Такая форма разговора была уже единственно возможной.
– Снежуня моя ясная, Снежуня моя светлая… Сегодня я дал согласие на твое удочерение…
Уж и не помню, говорил ли я или то слова кружились в моей голове причудливой каруселью. Не помню… Скорее последнее. Сил на слова уже не оставалось.
– Не суди отца строго. Расти и ничего не бойся. С каждым ударом моего сердца, с каждым дыханием моим я с тобой. Клянусь, что найду тебя, где бы ты ни была…
На следующий день я прощался с ней. Она играла с детишками в песочнице во дворе. Я встал вдалеке и пожирал ее глазами, моля Бога, чтобы она не обернулась, не подбежала бы… Это было бы inferno.
На этот раз моя мольба была услышана…
Вечером я уехал в Среднюю Азию.
Спустя неделю Снежана вместе с мамой уехала на Украину. Облачко жил временно у тестя с тещей, искавших ему новых хозяев.
Вот и все.
7
Неделя у брата разнообразием не отличалась. Утром Снежинка убегала на лекции, я встречал ее после занятий, и мы подолгу гуляли, захаживали на вещевые рынки, базары и даже обзаводились знакомыми, вечерами расслаблялись. Свободное время она проводила с нами. Мы с братом даже забыли, что у нее могут быть и личные дела. Телефон, задребезжавший однажды утром, напомнил об этом. Звонил мужчина.
– Здравствуйте, мне Снежану.
– С кем говорю?
Я уже ненавидел его.
– А я с кем?
– Я отец Снежаны. А вы?
– Ее приятель.
– Назовитесь, пожалуйста.
– Сергей.
– Снежаны нет дома. Она в институте.
– Когда будет?
– Понятия не имею.
Понятие-то я имел, но делиться им с этим нахалом не хотел.
Не успел я положить трубку, как телефон задребезжал снова. Опять мужчина.
– Снежану можно?
– Кто вы?
– Знакомый…
– Вы говорите с отцом Снежаны. С кем имею честь?..
– Меня зовут Виталий. Мы с ней ходим на тхэквондо.
– Что?!.. Она занимается тхэквондо?
– У нее уже черный пояс.
Соображал ли этот недоумок, что женщину вряд ли украсит увлечение восточными единоборствами? Впрочем, я не исключал, что уже начинаю вести себя, как старый брюзга.
