Микка-Мяу перебил гулкоголосого льва:
— Так как, побежишь или нет?
И конечно, кот опять попал в самую точку. Зигфрид Брукнер вилял, вилял и в конце концов сказал:
— На первый раз хватит с Зигфрида соперника послабее. Скажем, Аромо или Ватикоти. Они вполне справятся с конем. Если Аромо или Ватикоти не сумеют его перегнать — а в это я ни за что не поверю, — тогда выступлю я.
Придумано было ловко. Кот Микка-Мяу хмыкнул в усы, а Ватикоти горячо поддержала Зигфрида Брукнера:
— Зигфрид прав! Победы Аромо будет вполне достаточно. Правда, Аромо?
— Мне это раз плюнуть! — произнес надменно неудержимо мыслящий заяц.
— Ну что ж, тогда можно начинать, — сказал Микка-Мяу. — Побежите до края леса и обратно. Согласны?
— Конечно, согласны!
— Хо-хо! — вмешался лев Зигфрид Брукнер. — А если они захотят схитрить?
— Схитрить? А зачем? — удивился кот Микка-Мяу.
— А чтобы победить, — сказал лев. — Кто-нибудь из них, скажем, повернет задолго до того, как добежит до края леса и — раз! — обратно. Как будто он там уже был. Что тогда?
— Тогда он не победитель, а обманщик, — ответил Микка-Мяу. — Но раз уж ты так настаиваешь, будь по-твоему. Пусть каждый из соревнующихся принесет сюда по ветке с тисового дерева. Во-он оно, на краю леса. Тисовые ветки и будут служить доказательством того, что бегуны побывали на самом краю леса.
— Это другое дело, — согласился Зигфрид Брукнер. — Вот теперь бегите.
На счет «три!» был взят старт. Фьють, Аромо! Фьюить, конь Серафим! Вот они превратились в две маленькие точки вдали. Потом — в одну маленькую точку вдали, поскольку Аромо — не так ли? — намного меньше коня Серафима и скрылся из глаз быстрее его.
— Пока они бегают, мы вполне успеем поспать, — решил лев и стал было высматривать подходящее место, чтобы прилечь.
Вдруг Ватикоти воскликнула:
— Аромо уже бежит назад!
— Так быстро? Невероятно! — удивился Микка-Мяу, но и сам он уже видел приближающуюся точку. — Смотри-ка, — пробормотал кот, — а заяц и в самом деле быстроногий!
— Я же говорил, что он обгонит Серафима, как котенка, — радовался лев Зигфрид Брукнер.
— Но-но! — фыркнул Микка-Мяу.
Точка все увеличивалась.
— Этот Серафим только болтать горазд, — заметила Ватикоти. Однако к концу фразы голос кошки совсем стих.
— Но-но! — повторил Микка-Мяу.
А приближающаяся точка увеличилась уже до размеров кулака, потом до размеров арбуза, а потом уж стало совершенно ясно, что к ним мчится не Аромо, а конь Серафим.
Фьюить! И вот голубой чудо-жеребец примчался. Переведя дух, он отдал Микке-Мяу тисовую ветку.
