1
Это была просто меблированная комната: диван, стол, стеллажи, где лежало несколько книжек, зато много карт и папок, несколько стульев, расставленных кое-как, шкаф, засунутый в нишу, почти голые стены, несколько фотографий со спортивными сюжетами над стеллажом, косой потолок, выкрашенный в какой-то странный голубой цвет, и именно поэтому кто-то ее окрестил голубой комнатой. Но несколько дней назад она начала называться по-иному. И об этом новом тайном названии знали только двое и еще кто-то третий неясно догадывался о нем. — Какое новое название? Наблюдательный пункт. — Кто те двое, которые ее переименовали? Сергей и Трясогузка. — А третий, кто об этом догадался? Тик!
Комната принадлежала Стефану, брату Трясогузки, находилась она в мансарде трехэтажного дома в восточной части города, возле перекрестка. Одна из улиц, которая проходила там, называлась Черешневой, и из голубой комнаты видно было, словно на ладони, весь квартал Черешен. И это сразу проясняет многое.
Гость, Сергей, прибыл на место встречи раньше «хозяина» и ждал уже с полчаса перед домом. Ждал — легко сказать. Так как он суетился, словно воробей, и если бы имел перья, то все время был бы взъерошенный и колючий. Бедняга! Он ходил так, словно ступал босиком по стеклу, а голова его — словно шарниры на плечах. Левая рука нервно сжималась на каждом шагу, но правая ни на миг не отрывалась от груди. Тетрадь с бесценным сокровищем обжигала ему пальцы, а этот шалопай Трясогузка шляется неизвестно где. И что мог написать Виктор?.. Вопрос донимал его, не оставляя ни на секунду. Из-за него он даже не пообедал, а проклятый Трясогузка…
Трясогузка неожиданно выскочил из-за угла, едва переводя дух:
— Стой… подожди… — попросил он. — Я уже думал, что нам конец. Стефан не хотел давать ключ… Сказал, что мы разведем грязь в комнате. Пришлось ждать, пока он уйдет, чтобы стибрить второй ключ.
Сергей вдруг ощутил, что ноги у него прикипели к земле:
— А если он нас застукает?
— Не застукает, я спрашивал у него. Даже проследил, куда он пошел. А пошел он на тренировку по волейболу. Я видел его в трико на площадке…
— А если он все же вернется? — снова задрожал голос у Сергея.
— Не вернется! Я сам слышал собственными ушами, когда он сказал тренеру, что до семи не уйдет. В воскресенье у них трудный матч… А сейчас нет еще и четырех… Три часа нам хватит с излишком…
