— Я видел её однажды в Долине Терновника, — сказал Юнатан.
— И тогда ты закричал! — вспомнил я.
— Да, тогда я закричал.
В моей душе нарастал ужас.
— Я так боюсь, Юнатан. Катла убьёт нас!
Он снова и снова пытался успокоить меня:
— Но она ведь привязана. Она может передвигаться только на длину цепи. Не дальше этой скалы, где ты видел её. Там она стоит почти всегда и смотрит вниз, не спуская глаз с водопада Кармафаллет.
— Зачем она это делает? — спросил я.
— Не знаю, — ответил Юнатан. — Быть может, она ищет Карма.
— Кто такой Карм? — снова спросил я.
— Да ну! Это всё болтовня Эльфриды, — недовольно буркнул Юнатан. — Никто никогда не видел Карма. Его нет на свете. Но Эльфрида уверяет, что некогда, в стародавние времена, он жил в водопаде Кармафаллет и что Катла ненавидела его тогда и никогда не сможет забыть его. Потому-то она и стоит здесь и пялит глаза в надежде увидеть его.
— Кто он, как мог он жить в таком адском водопаде? — спросил я.
— Он тоже был чудовищем, — сказал Юнатан. — Змей длиной с ширину реки, так рассказывает Эльфрида. Но ведь ты знаешь, это же древняя сказка.
— Может, он вовсе не из сказки, как и Катла, — предположил я.
Он ничего не ответил на это, а только сказал:
— Знаешь, что она рассказывала ещё, эта Эльфрида? Пока ты бродил в лесу и собирал землянику. По её словам, когда она была маленькой, детей пугали Кармом и Катлой. Сказку о драконше в пещере Катлы и о змее в водопаде Кармафаллет она слышала ещё ребёнком множество раз. И сказка эта была ей очень по душе, и только потому, что она такая жуткая. Это древняя сказка про первобытные времена, сказка, которой всегда пугали детей, так рассказывает Эльфрида.
— А Катла не могла жить в своей пещере? — спросил я. — И не могла по-прежнему остаться сказкой?
— Да, именно так думает и Эльфрида, — согласился со мной Юнатан.
Я задрожал, мне стало ясно, что Карманьяка — страна, где полным-полно первобытных чудовищ, и я ни за что не хотел идти туда. Но туда-то мне и надо было отправляться.
Сначала мы немного подкрепились из нашей заплечной котомки с едой, хотя и берегли еду для Урвара. Ведь в пещере Катлы царил страшный голод, так говорил Юнатан.
Грим и Фьялар пили дождевую воду, скопившуюся в расселинах скал. Здесь, на вершинах гор, с пастбищами для лошадей было худо. Но рядом с мостом росло немного травы, так что, мне кажется, когда мы двинулись в путь, лошади были не так уж голодны.
И вот мы переехали мост. В сторону Карманьяки. В страну Тенгиля и в страну чудовищ. Я боялся так, что весь трясся от страха. Этот змей — я не верил всерьёз, что он существует на свете, — но что, если он — подумать только — всё-таки вдруг выскочит из бездны и сорвёт нас вниз с моста, чтобы мы погибли в водопаде Кармафаллет? Да ещё огнедышащая драконша Катла! Перед ней я трепетал больше всего. Быть может, она ждала нас там, на берегу Тенгиля, оскалив свои острые клыки и извергая смертоносный огонь! О, как мне было страшно!
