Где бы я ни был, я чувствовал себя уверенным, только если со мной был Юнатан. И сейчас я был счастлив, что наконец-то у нас с ним общий костёр. Сбылось то, о чём мы так много говорили, когда жили на Земле.
— «Время ночных костров и сказок» — помнишь, как ты называл это? — спросил я Юнатана.
— Да, помню, — ответил он. — Но я не знал тогда, что здесь, в Нангияле, будут такие злые сказки.
— Как ты думаешь, это будет длиться вечно? — спросил я.
Некоторое время он молча и неотрывно смотрел в костёр, а потом ответил:
— Нет, когда однажды минует час последней битвы, Нангияла, наверно, снова станет страной прекрасных сказок, где жизнь будет легка и проста, как прежде.
Пламя вспыхнуло, и я увидел, каким усталым и печальным было его лицо.
— Но понимаешь, Сухарик, час последней битвы не может быть ничем иным, как злой сказкой о смерти, смерти и только о смерти. Потому-то Урвар и должен был стать во главе этой борьбы. Ведь я не создан для того, чтобы убивать.
— Да, я знаю, ты не создан для этого.
И потом я спросил его:
— Почему ты спас жизнь этому Перку? Правильно ли ты поступил?
— Не знаю, было ли это правильно, — ответил Юнатан. — Но есть вещи, которые нужно делать, иначе ты не человек, а лишь маленькая кучка дерьма. Я ещё раньше говорил тебе об этом.
— Но подумать только, если бы он догадался, кто ты, — сказал я. — И если б они тебя схватили!
— Да, они схватили бы Львиное Сердце, а не маленькую кучку дерьма! — ответил Юнатан.
Наш костёр догорел, и тьма сгустилась над горами. Сначала это были сумерки, которые на некоторое время придали всему ландшафту нежность, ласковость и мягкость. А позднее опустилась чёрная, клокочущая тьма, в которой слышался лишь шум водопада Кармафаллет и не виделось нигде ни малейшего просвета.
Я подполз как можно ближе к Юнатану. Мы сидели, прислонившись к горному склону, и беседовали друг с другом в темноте. Я не боялся, но на меня напало какое-то непонятное беспокойство.
— Нам надо поспать, — сказал Юнатан.
Но я знал, что не смогу заснуть. Я едва мог говорить, тоже, скорее всего, из-за беспокойства. Оно явилось вовсе не из-за темноты, а из-за чего-то другого, я сам не знал из-за чего. И всё-таки рядом со мной был Юнатан.
И вот сверкнула молния и раздался ужасающий удар грома, так что загрохотало и в горах. А потом гроза прошла над нами. Разразилась страшная буря, я и не знал, что на свете бывают такие. Гроза прокатилась и над горами с грохотом, заглушившим рёв водопада Кармафаллет, и его больше не было слышно. А молнии, словно горящие ветви вереска, полыхали одна за другой, как бы преследуя друг друга. Вспыхивало яркое пламя, а в следующий миг наступал ещё более глубокий мрак. Казалось, над нами простёрлась первобытная ночь.
