Доктор Лисбергер снова открыла глаза и оценила свое положение. Она действительно находилась в клетке. Клетка была сделана из стальных петель в железных рамах, прикрученных друг к другу в углах клетки. Лисбергер была обнажена. Ее глотка ужасно болела. Она подумала, что ей сделали какую-то хирургическую операцию. Комната походила на номер в отеле. Лисбергер решила, что так оно и есть. Это давало ей надежду на то, что на помощь можно позвать соседей или горничных. На встроенной тумбочке у стены лежали хирургические инструменты. Она была здесь одна. Возможно, ее похититель не ожидал, что она придет в сознание так скоро.
Лисбергер села и попыталась позвать на помощь. Ее шокировали одновременно сила боли, которая пронзила ее горло, и кошмарный и при этом очень тихий скрежет, который она издала. Вместо того чтобы начать бояться боли, которая была неминуема, Лисбергер собрала всю свою храбрость и закричала что есть мочи:
— Помогите!
Но звук ненамного превосходил по громкости шепот, а боль вызывала красную пелену перед глазами и окутывала каждый нейрон, каждое нервное окончание ее тела. Она упала, мокрая от пота, едва не потеряв сознание. Она лежала и часто дышала, в ушах отдавалось громкое биение сердца. Лисбергер скрутилась, как эмбрион, на полу клетки.
Через несколько часов она услышала звуки у двери. Дверь быстро открылась и закрылась. Вошедший мужчина был одет в темную толстовку с капюшоном и джинсы. Капюшон был накинут. Кроме того, на человеке были солнцезащитные очки. Немногие детали его внешности можно было различить. Человек, похоже, бросил на Лисбергер беглый взгляд и пошел в направлении того, что Лисбергер сочла ванной. Она услышала звук смываемой в унитазе воды. Потом человек вернулся в комнату и подошел к столу с инструментами.
Он взял шприц для подкожных инъекций и пузырек с чем-то. Лисбергер заметила, что еще один пузырек стоял рядом с тем, который взял мужчина и из которого он сейчас наполнял шприц. Несмотря на то, что она не могла разглядеть название с такого расстояния, она узнала логотип и быстро поняла, что это было: полный адьювант Фрейнда.
Лисбергер участвовала в спорах с университетским комитетом относительно продолжения опытов на животных животных последние шесть месяцев. Ее призывали отказаться от экспериментов с полным адъювантом Фрейнда. Комитет утверждал, что антитела, которые она пыталась создать у мышей, можно было производить без опытов на животных. Лисбергер пыталась убедить комитет в том, что ее методы были надежными и проверенными. Комитет возражал, что европейские исследователи перестали использовать мышей для выработки этих антител, и не был готов поддерживать подобные практики, известные причинением страшных страданий лабораторным животным.
