- Я знаю валовой доход у тридцати различных конкурирующих компаний, Риса. Я могу сделать очень сложные макросы в электронных таблицах для расчета финансовых данных. Я могу убедить инвесторов вложиться в технологию, которая сделает их банкротами, - он оторвал взгляд от своего BlackBerry, чтобы посмотреть на нее. - Но я не знаю, чем кормить свиней.
На мгновение Риса потеряла дар речи, и у нее в животе образовался неприятный узел. Он был прав. Трэвис не знал, чем кормить свинью, и он собирался забрать Грегори до того, как ему предоставился шанс научиться этому. Поросенок привык к очень специфическим продуктам питания, и женщина переживала за его здоровье, потому что Трэвис мог бы просто начать кормить его всем подряд.
- Если у тебя есть лишний час или два, мы можем пробежаться по правилам ухода...
- У меня нет лишнего часа или двух, - ответил мужчина.
Риса закусила губу и задумалась.
- Я могу отправить инструкции по электронной почте...
- Нет, - твердо произнес Трэвис, а затем отложил свой BlackBerry в сторону. Мужчина поднялся и двинулся к Рисе, осторожно обойдя поросенка, который все еще с надеждой смотрел на женщину. - Я хочу, чтобы ты поехала со мной.
Да? Риса моргнула.
- Поехала куда?
- Я заплачу тебе, чтобы ты поехала со мной в Хьюстон, - медленно произнес он с совершенно серьезным выражением лица, на котором не было даже намека на улыбку, касающейся его рта. - Это не растянется надолго. Неделя. Две, максимум. Ты поедешь со мной, поселишься в моей квартире. Покажешь мне, как заботиться о свинье. А затем ты уедешь.
А затем ты уедешь. Так банально. И так просто.
Так по-деловому. То, чем они занимались прошлой ночью, было чем угодно, но не работой. Сможет ли она находиться рядом с ним, если все что ему нужно – это гувернантка для свиньи? Почему так сильно болит сердце? Она покачала головой.
- Мои друзья ждут меня в Далласе.
Мужчина снова взглянул на свой BlackBerry, набрав текст.
- У тебя там есть работа?
Она сглотнула.
- Пока нет.
- Я заплачу тебе двадцать тысяч за две недели твоего времени.
У Рисы отвисла челюсть.
Из-за ее молчания, мужчина снова посмотрел вверх.
- Тридцать?
- Тридцать годится, - пискнула женщина. - Просто, чтобы показать тебе, как ухаживать за поросенком?
Медленная, разрушительная улыбка вдруг изогнула его дерзкий рот.
- Я бы солгал, если бы сказал, что думаю только о свинье.
Ее щеки загорелись от румянца. Женщина закусила губу, чтобы не захихикать как школьница. Или чтобы не выглядеть слишком нетерпеливой. Вместо этого она произнесла.
