он, он… плохой человек.
Слово «насильник» она не стала употреблять при ребенке (в её понимании школьник являлся именно ребенком).
– А чего вы тогда тут ошиваетесь, – спросил парнишка, – если он не причем?
– Не твое дело! – сказал ему Павел.
– Давай его отпустим, – предложила Олеся.
– Он стекло разбил!
– На первый раз отпустим, – она посмотрела на парнишку, – но если еще раз здесь появишься, то, – она указала на Павла, – то он тебя засидит. Он из полиции.
Парнишка одобрительно кивнул. Он уже собирался уйти, но на полпути остановился, посмотрел на Павла и сказал:
– Юля не убивала себя, её отравили.
– С чего ты взял? – удивилась Олеся.
Она и сама давно так полагала, а парнишка лишь подтверждал её догадки.
– Потому что она не пила антидепрессанты, – сказал он, помотав головой. – Ей их прописал врач, но она их не пила.
– Откуда ты знаешь?
– Просто знаю… Я проверял её сумку в тот день.
Кончено, Юля могла просто выбросить упаковку из-под антидепрессантов. Причем сделать это где угодно и даже по дороге в школу. Но зачем так делать, если ты собралась убить себя практически публично – на глазах всего класса?
Одно Олеся поняла, что этот парнишка стащил сумку Юлю, пока остальные глазели, как её увозит скорая.
Затем он рассказал, как пил остатки сока, найденные в сумке одноклассницы. Не для того, чтобы утолить жажду. Он надеялся отравиться. Но сок оказался вполне пригодным для питья. В гневе он бросил сумку и сбежал.
– Но это была не её бутылка, – повторял он. – Я потом это понял.
– С чего ты взял? – удивилась Олеся.
– Свою бутылку она раскрасила. Она любила рисовать цветочки всякие, сердечки.
– Послушай, – Олеся уже собиралась утешить парнишку, но он не дал ей договорить.
– Я видел, как она пила из своей бутылки в школе. В тот день. А на физ-ре этой бутылки уже не было.
«Но кому нужно воровать бутылку Юли», – подумала Олеся. На этот вопрос парнишка ей не ответил. Он ушел, оставив в душе Олеси еще больше сомнений.
Иван шел по коридору диспансера, повсюду натыкаясь на бегущих детей. К счастью, их разогнала женщина в белом халате.
– Дети, – с улыбкой она сказала Ивану, как бы в оправдание.
– Я думал здесь они лежат.
– Как видите, нет.
Она уже собиралась уходить, но он остановил её, поинтересовавшись, где можно найти Светлану Реутову.
– Это я, – она удивленно на него посмотрела. Хотя он и так её узнал.
– Здравствуйте. Иван Залуцкий, – представился он, – я из полиции.
Впрочем, полицейские её уже допрашивали. И она не стала об этом молчать. Но Иван быстро дал ей понять, что нового допроса она не избежит. Тогда она провела его в смотровой кабинет, который был совсем недалеко от них и к тому же оказался абсолютно свободным. Впрочем, Ивана несколько удивил её выбор.
