– Что еще? – спросила она.
– Петарды ты испортила? – сказал он, держась довольно напряженно, будто всеми силами старался не сорваться. – Ты же в курсе, что из-за них погиб мой друг, да?
– Петарды были бракованные.
– Ничего себе бракованные! Петька взлетел на воздух, даже пикнуть не успел. Так что лучше скажи, где взяла эту дрянь.
– У знакомой.
– Конкретней.
– Думаешь, она хотела кого-то взорвать?
– Думаю, какая-то тварь замаскировала под петарды взырвчатую смесь. Вопрос зачем?
Олеся едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться своему собеседнику в лицо. Но она понимала, насколько серьезно он верит, что его друга убили. Огорчать Павла еще больше она не хотела. Это было бы небезопасно для неё самой. Он был крепким парнем и частенько действовал не подумав.
– Ты серьезно? Моя знакомая воспитатель, – добавила Олеся. – Она хотела устроить праздник для детей. Она бы не стала им вредить.
– Тогда твоя подруга.
Олеся состроила недовольную гримасу. Её бесило, что этот очкарик уже всё про неё вынюхал.
– Она даже не притрагивалась к петардам.
– Тогда ты.
Павел раздражался всё больше, гадая, кто же виноват.
– А почему ты не думаешь на Вадима? – поинтересовалась Олеся. – Он всюду ходил за твоим другом.
– Не думаю. Ты больше подходишь.
– Да, ты прав. Ты профессионал, – с иронией заметила она.
Но её терпение тоже подходило к концу. Павел всё равно бы ей не поверил, чтобы она не сказала. Сейчас он был не в том настроении. И она решила действовать жестко. Она редко прибегала к такому методу. Не по причине излишней сострадательности, конечно. Она не любила портить отношения с людьми. Но с Павлом она не собиралась больше общаться, поэтому совесть позволяла ей быть с ним чуть более резкой, чем обычно.
– Если еще раз ко мне подойдешь, – сказала она, – я напишу заявление в полицию. Никакой ты не коп. Ты торгуешь поддельными документами.
– Да не будь дурой! Петька погиб, упав на петарды. Это нормально, по-твоему?
– Это случайность!
– Петарды не взрываются от удара. Разве это неясно?
– А ты не думаешь, что твой друг сам виноват?
– Нет, я все проверил. Кто-то специально испортил петарды.
– Твои пьяные друзья! Так что хватит строить из себя сыщика. И отстань от меня!
Павел оторопел на несколько секунд. Его и вправду сложно было принять за блюстителя закона. Именно потому он называл себя не полицейским, а именно копом. Так он как бы подчеркивал – он вовсе не герой и не заслуживает особого уважения. Далеко не всё в своей жизни он делал правильно. Он делал то, что должен был, чтобы помочь своей матери и сестра и тому же Петьке. Семья и близкие были для него важнее, чем какие-то там законы.
