Мы позвонили и заехали за Маринкой. Ей сегодня сняли гипс и она была страшно довольна этим обстоятельством и нашим предложением. Я заметила, что она еще прихрамывает, значит, нога все-таки болит, и шепотом пообещала вышедшей проводить нас Ларисе Евгеньевне, что присмотрю за ней.
Лариса Евгеньевна передала нам огромный привет от Маргоши, сказала, что у нее сейчас гостят сын и его семья, и что благодаря моим стараниям, кажется, она нашла с невесткой общий язык. Она обещала заехать и лично все рассказать и поблагодарить нас, как следует.
Вечер был достаточно теплый, и мы уселись ужинать на веранде. Девчонки заказали себе пиццу и какие-то средиземноморские салаты, а мне почему-то есть совсем расхотелось. Девчонки болтали и веселились вовсю, а потом ушли танцевать на площадку внизу.
Я лениво ковырялась вилкой в тарелке, Тимур искоса наблюдал за мной.
– Ты совсем не ешь. Пойдем, потанцуем?
Я помотала головой, помолчала и сказала тихо:
– Тим, я так за тобой скучала! Мне казалось, что эта неделя никогда не кончится. Я и сейчас не верю, что ты рядом.
Он потер лицо руками и посмотрел мне прямо в глаза.
– Я тоже скучал. Если хочешь, я буду приезжать каждый день. Пока не надоем.
Я вздохнула:
– Очень хочу, но приезжать не надо. Я знаю, что у тебя много работы, особенно летом. Я потерплю.
Он положил свою ладонь на мою руку, и сжал пальцы. Помолчал, потом предложил:
– Давай я вас с собой в Москву заберу? Кажется, пора выходить из подполья. Не можешь же ты вечно прятаться от всех. – И решительно добавил: – Если ты позволишь, я поговорю с Юркой.
Я невольно дернулась, и он выпустил мои пальцы.
Я виновато посмотрела на него:
– Тим, давай подождем. Я еще не готова встретиться с ним.
Тимур хмуро глянул на меня, помолчал и буркнул:
– Ну, как скажешь.
Возвратившиеся девчонки отвлекли нас. Тимур был малоразговорчив, и мне показалось, что он сердит. Вечер для меня был безнадежно испорчен. Назад ехали вообще в молчании: девчонки, кажется, придремали сзади, и я сидела, прикрыв глаза.
Мы завезли и сдали Ларисе Евгеньевне сонную Маринку.
Подъехали к дому, и Тим остался поставить машину в гараж, а мы с Вероникой поднялись в дом. Я помогла ей улечься, потом прошла в свою спальню и с бьющимся сердцем стала ждать, придет ли Тимур.
Пришел. Молча достал сигареты и вышел на балкон. Не зная за собой вины, но почему-то чувствуя, что должна подойти к нему первая, я босиком вышла к нему.
Тимур невесело посмотрел на меня:
