Я похвалила его за устроенные в стенах ниши, где можно красиво расставить вазы или повесить картины.
– Кстати, Тимур, куда подевались картины из столовой, я их прекрасно помню. Там еще был натюрморт с фазаном на кухонном столе? Или ты и их отдал вместе с лишней мебелью? И где великолепный фарфор из горок?
Тимур отрицательно покачал головой:
– Конечно, их перед ремонтом упаковали и сложили в ящиках внизу. Там, в бильярдной, все заставлено. Попросишь ребят, они тебе все поднимут. Там и люстры, но, боюсь, они тебе не понравятся. Смело можешь заменять их.
Он просительно глянул на меня:
– Если картина с фазаном не оскорбляет твой художественный вкус, я хотел бы видеть ее в столовой.
Я кивнула:
– Картины сохраню, а со светильниками, ты прав, придется расстаться. Вот о столовой давай поговорим отдельно. В заказанной для столовой мебели предусмотрена дивной красоты барная стойка, ее нужно дополнительно монтировать, давай посмотрим, где ты хотел бы ее видеть.
Тимур вошел в столовую, сунул руки в карманы и повернулся ко мне:
– А знаешь, есть своя прелесть в том, чтобы указывать, где и что будет стоять. Я теперь как-то лучше понимаю своих клиентов.
Мы уже решили все вопросы, а Николая все не было.
Я вспомнила об обнаруженной мансарде, и потащила Тимура туда.
Эта комната была расположена под самой крышей, и никогда не использовалась. А мне понравились ее скошенные потолки и необычная конфигурация окон. Мне хотелось добиться от Тимура разрешения обставить ее. Я представила ее в стиле «маракеш» – яркую, полную игры света разноцветных светильников, с подушками из дорогих сложных тканей, с расписанными райскими птицами и невиданными растениями стенами…
– Понимаешь, когда Вероника приедет сюда в следующий раз, ей может понадобиться своя гостиная, и вот она, в готовом виде!
Тимур задумчиво посмотрел на сложную геометрию стен и потолка, недоверчиво покрутил головой.
– Знаешь, тебе лучше знать. Раньше здесь отец хранил свои охотничьи припасы, а потом оборудовал себе охотничью комнату внизу, рядом с бильярдной. И сюда вообще дверь закрыли. Но если тебе нравится…
Я так энергично закивала, что он засмеялся. С недоверием всмотрелся в мое лицо:
– Слушай, я в последнее время не узнаю тебя. Раньше ты была молодой доверчивой девушкой и напоминала мне птичку, которая когда-то была у меня в детстве. Протяни руку – и ты уже на ладони. Было просто немыслимо обидеть или грубо обойтись с тобой. Потом я увидел тебя совсем другой, бескомпромиссной и решительной, с очень несовременным чувством собственного достоинства. А сегодня ты опять новая.
