Я борюсь со своим инстинктом отвернуться от него.
— Нет, это не я.
— Да, ты, — он завораживает меня улыбкой, и я качаю головой, сражаясь с собственной усмешкой.
— Ты всегда такой?
— Какой? Сексуальный? Великолепный? Очаровательный?
— Как заноза в заднице.
Он ухмыляется, ему нравится мое отношение.
— Ты само очарование.
Из-за стола в первом ряду, Маккензи закинула ногу на ногу и пальчиком поманила Камерона.
— Иди сюда, Камерон.
Камерон кланяется и прикасается к груди.
— Мои фанаты зовут меня, — говорит он, а я закатываю глаза, в то время как он подходит к Маккензи, что-то шепчет ей на ухо, и она хихикает, поглаживая его грудь.
После звонка мистер Маккерли проводит перекличку, затем встает в центре комнаты с моим стихом в руках.
— Слушайте все. — он прочищает горло. — Я хочу поделиться с вами отличным стихотворением, которое было сдано на прошлой неделе. Но я собираюсь сохранить его анонимность. — он бросает взгляд на меня всего на секунду, но этого достаточно, чтобы все взгляды переместились на меня. — Стихотворение называется «Тлеющий уголек» (прим. англ. Ember, как и имя гг), — каждый смотрит на меня, а мистер Маккерли еще раз откашливается перед чтением.
Уголек медленно умирает в холме из пепла. Тьма и скорбь, стремится сгореть в огне. Но дым и печаль пусть умрут. Искра нуждается в ярости. Но искра не сдается. Так уголек продолжает душить. В пепел, в прах, в ничто. И так будет вечно.
Хоть я и хотела быть уверенной в своих словах, я слишком долго была ненормальной девушкой, которую преследует смерть.
Все смотрят на меня как на сумасшедшую, постоянно с тех пор, как исчез мой отец. Но я отказываюсь прятаться, поэтому сижу прямо, и жду, когда мистер Маккерли продолжит.
Какой-то парень кашляет в руку:
— Псих-убийца.
Хихикает, вибрирует класс и Камерон поднимает руку.
— Да, — говорит мистер Маккерли. — Подождите, вы кто? Я никогда раньше не видел вас на своих уроках.
— Скажем так, я бы хотел остаться анонимом, — говорит он, перебивая профессора. — И лично я думаю, что это было удивительное стихотворение о боли и выживании.
Профессор снова просматривает стихотворение.
— Ну, это хорошая трактовка, но я думаю это больше естественный процесс смерти.
Камерон постукивает пальцем по столу.
— Смерть может быть темой, но я не думаю, что это целиком об этом. Я думаю это больше о боли тех, кто чувствует смерть, и они должны пройти через эту боль, даже если думают, что не смогут. Возможно, они потеряли кого-то близкого, и они пытаются освободиться от постоянных душевных страданий и мучений.
