Егор остановился, достал фляжку и начал отвинчивать крышку. Потом завинтил обратно.
— Не стоит, — сказал он сам себе. — Может быть, позже. Перед сном.
Впрочем, пить уже и не хотелось. Таежный воздух быстро ставит на место мозги городского жителя. Такова его особенность. Хотя этот расчудесный воздух отнюдь не мешает спиваться многим поколениям местных жителей, включая настоящих таежных охотников.
Эти же самые слова неделю назад сказал Егору полковник Уколов.
Кремнев тогда только вернулся с последнего задания. Чертова Франция!
С задания, в котором погибла Анна.
Вернувшись в Москву, Егор заперся в своей квартире, отключил телефоны и три дня не показывался на улице.
Три дня наедине с водкой и собственными воспоминаниями.
За это время он перебрал все варианты, при которых Анна могла бы остаться жива. Он придумал тысячи таких ситуаций.
Но факт оставался фактом.
Анна погибла. Спасла ему жизнь, а сама погибла.
Он вспоминал их постоянные пикировки, и единственный поцелуй на «Перевале-6», и те слова, которые он так и не успел ей сказать.
И от этого становилось еще горше.
На четвертый день, когда Егор сидел перед очередной бутылкой и ковырял вилкой подгоревшую яичницу, в дверь позвонили.
Приехал Уколов.
Лично.
Полковник мрачно оглядел разгромленную квартиру и опухшую физиономию Кремнева.
— Все пьешь?
— Да нет, Николай Георгиевич, медитирую.
— Ты бы хоть квартиру проветрил, — поморщился Уколов, — А то домедитируешься до пожара. Одни окурки повсюду. Мозги еще не сплавились?
— Не сплавились, — усмехнулся Егор. — Но уже скоро.
Он отхлебнул прямо из горлышка, протянул Уколову.
— Выпейте? За наших погибших товарищей?
Полковник взял бутылку и убрал ее под стол. Посмотрел на насупившегося Егора.
— Значит, так, Кремнев. Слушай меня очень внимательно. Такой, как сейчас, ты мне не нужен. И никому не нужен. Поэтому сегодня вечером садишься на самолет и летишь из Москвы куда-нибудь подальше.
— Куда?
— На природу! — повысил голов Уколов. — В Сибирь. У тебя там дядя егерем, вот и лети к нему. Таежный воздух хорошо мозги прочищает. Сходи на охоту.
— Я животных люблю, поэтому на охоту не хожу, — Егор помолчал. — К тому же у меня и так вся жизнь одна сплошная охота.
Уколов усмехнулся.
— Сам такую выбрал. Никто тебя силком не загонял. Короче, ты меня понял? Приходи в себя. Когда понадобишься — вызову, — Уколов поднялся со стула. — Но чтобы к вечеру в Москве тебя не было. Не поленюсь, лично проверю.
Егор закурил очередную сигарету.
