Кремнёв прищурился:
— Да ну?
— Точно вам говорю. — Шеринг зевнул и потер пальцами сонные глаза. — Вот вы, Кремнёв, посмотрите на меня. Я же вам не нравлюсь?
Егор усмехнулся:
— Мягко сказано.
Шеринг кивнул:
— Ну вот! Знайте: это последствия дурного влияния Сабурова! Сабуровщина, так сказать! Она, как вирус — один раз подхватишь и на всю жизнь!
Кремнёв неловко двинул рукой и поморщился от боли.
— Короче, лирик.
— Вот вам и короче. — Шеринг даже закашлялся от возбуждения. — Понимаете, он спал со всеми красивыми студентками! Уверяю вас, наша Наденька не исключение!
— Ты языком-то не слишком, — угрюмо проговорил Кремнёв. — А то прикусишь.
— Я вам точно говорю: любовницы Сабурова — это дважды диагноз! — все с тем же нездоровым возбуждением затараторил Шеринг. — Особый сорт продажных сучек! Высший!
Кремнёв недовольно крякнул.
— Все?
Шеринг облизнул губы.
— Смотрите сами. Она красивая?
— Ничего, — признал Кремнёв.
— Не ничего, а красивая! Сексуальная? Да. Мнения о себе явно не низкого. А если у нее высокое мнение о себе, тогда вопрос: что она делает в вашей говняной разведке?
— Слушай, ты точно договоришься.
— Да я не в обиду. Это ведь факт. Ваше ведомство такую девушку, как Наденька, может удовлетворить только в одном случае: если даст ей в три раза больше, чем любой богатый папик! Теперь скажите, у вас высокие зарплаты?
Кремнёв бросил взгляд на дверь аптеки. В этот момент туда входил еще один посетитель — приземистый парень в кожаной куртке «Харлей Дэвидсон» и потертых кожаных джинсах.
Шеринг снова затараторил:
— Хорошо. Поставим вопрос иначе: скажите, вы можете представить, чтобы такая женщина легла в постель с вами? Только честно.
Кремнёв насупился. Слова олигарха его явно задели. Он уверенно хмыкнул, как бы говоря: «Глупый вопрос!»
Шеринг засмеялся.
— А у вас неслабая самооценка! — насмешливо сказал он. — Такие женщины дарят себя только в одном случае: по большой корысти. В особенности таким, как вы.
Кремнёв выдул из легких облако дыма и со злой иронией уточнил:
— А таким, как ты?
Шеринг вальяжно улыбнулся.
— Скажем так, я в более выигрышном положении.
— Это почему же?
— А у меня мужские достоинства помножены на финансовый статус.
— Так. — Кремнёв облизнул губы и свирепо сузил глаза. — Ты вообще к чему клонишь, моня?
— Она работает в вашем ведомстве, — сказал Шеринг, понизив голос. — А зарабатывает — в другом. Неужели вы не понимаете? Она — двойной агент!
Егор повернулся и в упор взглянул на Шеринга. Отвернувшись от витрины, он не заметил, как в аптеку, по-звериному озираясь по сторонам, вошли еще двое парней.
