— Я тебя в землю втопчу, гнида! — прорычал Кремнёв и снова ударил Шеринга по почкам.
Шеринг сморщился от боли, закусил губу и хрипло хохотнул.
— Да неужели? — проговорил он, превозмогая боль. — Чебалка, лох, бездарь!
Кремнёв несколько секунд смотрел Щерингу в лицо, затем поднял руки и резко ударил олигарха по ушам. Шеринг, издав глухое мычание и схватившись за голову, рухнул на землю. Но в следующую секунду он растянул губы в улыбке и снова хрипло хохотнул.
— Быдло!
Егор достал из кармана пистолет и направил его на Шеринга.
— Год назад я прострелил тебе ногу. Хочешь, повторим?
Шеринг перестал смеяться.
— Давай! — крикнул он яростно. — На большее ты не способен! Детдомовец! Бездарь! Да ты просто мне завидуешь, голодранец!
Орлова не спеша, с мрачным спокойствием докуривала сигарету. На мужчин она по-прежнему не глядела.
Ствол пистолета уткнулся Шерингу в ногу. Олигарх посмотрел на пистолет, перевел взгляд на Егора и вдруг — плюнул Кремнёву в лицо.
На лице Егора не дрогнул ни один мускул. Он вытер лицо плечом и взвел курок.
— Ну все, моня, молись…
Глухо хлопнул выстрел. Пуля попала в дерево, рядом с которым стоял Кремнёв. Егор машинально втянул голову и обернулся.
— Не попала, — тихо проговорила Орлова. В руке она держала револьвер, и дуло револьвера смотрело Егору прямо в лицо. На ствол пистолета был навинчен глушитель.
— Отлично смотришься, — усмехнулся Кремнёв. — Как будто с ним и родилась. Но стреляешь паршиво.
— Это был предупредительный, — так же тихо и спокойно сказала Орлова.
Кремнёв нахмурился и взглянул на Орлову исподлобья.
— Убери пушку, — глухо проговорил он.
Надежда покачала головой:
— Сначала вы.
— Уберу, когда этот гад ответит на мой вопрос, — пророкотал Егор.
Орлова облизнула губы и сдунула со лба темную прядку волос.
— Вы не имеете права его бить, — отчетливо и веско проговорила она.
Эта реплика вызвала у Егора усмешку.
— Тебе бы не в разведку, а в адвокаты, — с иронией проговорил он.
— Да и вам не место в спецслужбах, — почти крикнула Надежда. — Вы — садист!
Егор повел могучими плечами и поморщился, как от зубной боли.
— Был бы мазохистом, пошел бы в подводники или в космонавты, — о тчеканил он. — А сейчас услышь меня — он врет.
— Почему вы считаете, что он врет?
— Я так думаю. Поняла?
Надежда покачала головой:
— Не совсем. Уточните.
Кремнёв помолчал, затем спросил усталым, раздраженным голосом:
— Так ты не опустишь ствол?
— Нет, — покачала головой Надежда.
— В таком случае — сдохни!
