Полулежа в стартовом кресле, Лар улыбается. Он вспомнил рассказ своего инструктора по атмосферным полетам. Старик уверял, что этот жест появился после того, как провожали на окололунную орбиту одного из первых космонавтов. В день отлета с утра моросил дождь, и к моменту старта у всех провожающих начался насморк…
— Ты готов?
Эти слова обращены к нему.
— Да, Николай Петрович.
— Значит, помни: три часа полета.
— Да…
— Глубоко в туман не погружаться.
— Да…
— Главные задачи: пробы газов и определение толщины облачного слоя зондированием.
— Да…
— Двигаться по трассе, близкой к вертикали.
— Да, да…
— «Землянин» будет висеть над трассой твоего пути.
— Николай Петрович, вы все это повторяли уже десять раз.
— Знаю! Ионосферу пройдешь на предельной скорости, торможение — с приближением к поверхности облаков.
— Да, да…
— Ну, в добрый час… Даю обратный счет. Десять, девять, восемь…
«Вот она, эта минута, — думает Лар, — последний шаг навстречу мечте, на порог великой тайны… Странно: никаких возвышенных мыслей, никаких особых ощущений. Впрочем, нет, одно ощущение появилось — зачесалось левое ухо. Фу ты, черт! Как бы почесать его?»
Лар крутит головой, пытаясь потереться ухом о стекло шлема.
— …Два, один, старт!
Руки сами нажимают на рычаги. Знакомое ощущение падения в стремительном лифте, легкое сотрясение — и тело словно исчезает. Плоский диск атмосферной ракеты отделился от материнского корабля и парит в нескольких десятках метров от него уже за пределами искусственного гравитационного поля «Землянина».
Теперь только эластичные крепления удерживают Лара в стартовом кресле. Взгляд на контрольные приборы: все в порядке… Взгляд в иллюминатор, расположенный над головой: там огромный, тускло поблескивающий зонт «Землянина», а справа за его краем — черный провал, и в нем — яркая густая россыпь немерцающих звезд. Взгляд в иллюминатор под ногами: там светит ровная медовая желтизна венерианской атмосферы. Итак, в его распоряжении три часа… Вот только бы перестало чесаться ухо…
Голос Строгова в переговорном устройстве:
— Как дела? Как слышишь?
— Все в порядке, пока слышу хорошо.
— Стабилизация?
— Нормально. Включаю двигатели.
— Подождите-ка, Лар…
Это голос Порецкого. Что еще такое?..
В переговорном устройстве неразборчивый шорох голосов.
Похоже, что говорят все сразу. Лар напрягает слух и улавливает взволнованные реплики Коро:
— Там… это там… смотрите… Да, я уверен…
И сразу густой хриплый бас Строгова:
— Внимание, Лар. Придется задержать полет. Ты слышишь меня? Приказываю немедленно вернуться. Открываю входной шлюз…
