Пока я отмокал в ванне, приходя в себя, дама выгнала слуг вон и сама мне прислуживала, то подливая вина, то подавая закуски.
Марко улыбнулся виновато.
— К полуночи мы уже лежали в мягкой постели, даря друг другу любовь.
— И это все?
— О, нет! Утром приехал офицер и услышав мой рассказ, послал солдат к переправе. Лодочников поймали с моими деньгами и одеждой тут же. А на следующее утро падуанский судья отправил их поплясать на веревке и дать пинка ветру. После этого приключения я отказался наотрез продолжать карьеру отца. Отец утешился, взяв в компаньоны зятя Марио.
— Ты больше не встречался с той дамой?
— Я видел ее однажды, в Вероне, вместе с мужем и мог только послать ей воздушный поцелуй когда старый ревнивец отвернулся.
— Ты был на грани жизни и смерти!
— Да, этот так, но дух мой не был сломлен, а господь пришел на помощь.
Он был так близко и его губы так манили…
Лиз наклонилась и настойчивые руки юноши притянули ее еще ближе. Вкус его плоти был восхитителен, а ласки нежны и сладки…
На следующий день Марко, хромая, спустился во двор и был встречен с восторгом всеми.
— Малыш, я вижу, что Элиза отличная сиделка! Ты сразу пошел на поправку! — воскликнул мэтр.
— Она замечательная сиделка, мэтр! Хвала господу нашему!
Марко поднял голову и махнул рукой Элизе, стоявшей у перил галерее второго этажа.
— Отлично! Мой мальчик у тебя был набросок охоты на львов?
— Да, мэтр.
— Местные нобили, братья Раймштейн горят желанием заказать героическую картину. Сделай их портретные наброски и вперед! Обещано пятьсот гульденов.
— Спасибо, мэтр Тоффини.
Мэтр похлопал Марко по плечу.
— Федерико тебя отвезет. Негоже натруждать больную ногу.
Когда Марко уехал на повозке, которую обычно использовали для доставки статуй к собору, Элиза дождалась мэтра у мастерской.
— Мэтр, вы сказали про братьев Раймштейн. Они вернулись в город?
— Да, епископ представил меня своим племянникам вчера в соборе. Крепкие парни, мускулистые как молодые боги. Вернулись из Италики на днях.
Мэтр зыркнул черными глазами из-под кустистых бровей.
— Что тебе до них?
— Ничего, спасибо. Я нужна сегодня для позирования?
— Сегодня нет.
— Тогда я помогу Ивонне.
— Сделай милость.
Лиз помогала на кухне, чистила овощи и резала мясо для тушения.
Хорошее настроение улетучилось без следа.
Ублюдочные бароны Раймштейн вернулись в Неймеген!
У барона Раймштейн, родного брата рирского епископа, тридцать лет назад родились мальчики — близнецы. По обычаям империи все имущество должен наследовать старший сын, а младший вынужден избирать путь служения богу или ремесло наемного воина.
