Книга осенних голосов | страница 31
В погоне вечной надрывали грудь.
Они неслись – и застывали все,
Вдруг улыбаясь странною улыбкой…
О счастье, ты – увертливая рыбка:
Плеснись еще в каштановой косе!
Махни рукой, откликнись, помаячь!
Хотя бы издали… Друг друга мы не слышим.
Вот звездный кот, вот золотые мыши,
Вот и луны повесившийся мяч.
Две девочки, две прядки над одной
Раскрытой книгой под названьем Небо.
Одна светить должна, другая – снегом
И пылью плакать, позабыв покой.
Два волчьих сна, два волчьих сосунка,
Влюбленных в ночь, в метель, в круженье вьюги.
Вы парочкой шатались по округе,
Не чувствуя, как связь была тонка.
«Созвездье Гончих Псов – вот наш приют.
И, содрогаясь пыльными боками,
Мы кубарем летим под облаками,
И ищем то, чего нам не дают».
«Тогда весь год мы верили: пройдет…»
Тогда весь год мы верили: пройдет
Суровость осени и бормотанье весен.
И будет август: розовое дно,
Пещера десен, языка вино,
Прощанье с тем, кого любить не просим.
Тогда весь год тянулось небо к нам.
В минувшее распахивались двери.
И ангел нам в кредит, но все же верил,
Хоть морщился от пошловатых драм.
Как в раковине, множились миры,
Синели дали, реяли соцветья.
И гроздьями срывались вниз созвездья,
Летя как мяч в объятья детворы.
Желтел закатный диск, цикады пели,
И в мире наступала тишина —
Старозаветная! Мы вряд ли бы сумели
Вам рассказать о ней, восстав от сна.
Мы спали, обнимаясь всем, чем можем,
Переплетясь, как гибкие цветы.
И запах – горьковатый и тревожный
Шел от густой, тягучей темноты.
Как розы в вазе узкогорлой, длинной,
Чуть пьяные от близости вина
На белой скатерти, мы, жаждою томимы,
Друг другу губы подставляли: «На!
Возьми меня, целуй, ласкай, измучай!»
Наивно приближались мы к любви…
И шли стада, и плыли корабли
По небу в изумительнейших тучах.
Ты не любила это все. Рукой
Ленивой прикрывала шторы.
И мир – плыл мимо: злой, шальной, веселый,
Но не желавший никакой другой…
Он мне шептал: оставь ее, забудь!
Ее потуги, странности, привычки.
Ее побеги в поздних электричках —
Куда глаза глядят, куда-нибудь!
Иди за ней, ложись на снег спиной
И жди ее – упорно, одержимо…
И может статься, под твоей рукой
Вдруг распрямится сжатая пружина.
Камера-одиночка
Игорь Печерега. г. Санкт-Петербург
Об авторе:
Игорь Печерега родился в п. Рускеала в Карелии 5 декабря 1970 года. Сидел в тюрьмах в общей сложности 15 лет по статьям о наркотиках – большую часть стихотворений написал по ту сторону колючей проволоки. Вышел в марте 2012 года, теперь живет с женой Аленой Печерегой в Санкт-Петербурге. Поумнел и стал «чистым» («чистый» – человек, сознательно живущий без наркотиков и алкоголя) человеком.
Книги, похожие на Книга осенних голосов
