И все же Дынин что-то заподозрил:
- Я уверен, что Рони учел а расчетах этот фактор, - нарочито небрежно заметил он. - Мы опубликовали результаты месяц назад.
- Конечно, конечно, - поспешно согласился Кинг. - Я убежден...
- Тогда все в порядке, - сказал Дынин, но лицо его оставалось напряженным. - Может быть, изложить не всякий случай методику учета добавочной энергии при взрыве? - помолчав, спросил он. - Если, конечно, вы располагаете временем.
- Время есть, но вот смогу ли я ее усвоить? - попробовал пошутить Кинг.
- Вы? - Дынин рассмеялся. - Она слишком проста для вас.
Они, как могли, помогали друг Другу справиться с охватившей обоих тревогой.
Дынин положил перед своей телекамерой листок с расчетами, а Кинг включил систему записи, и через минуту компьютер выплюнул карточку, испещренную формулами. Кинг впился в нее взглядом.
- Буду очень рад, если это послужит успеху эксперимента, - донесся до него далекий голос Дынина.
- Да, да, большое спасибо! - ответил Кинг, не поднимая головы.
Потом Дынин почему-то заговорил женским голосом. Он назойливо повторял один и тот же ничего не значащий вопрос. Кинг с досадой поднял глаза на экран - на него смотрело рассерженное личико девушки в униформе межконтинентальной связи.
- Вы довольны изображением, сэр? - в десятый раз повторила она.
- Да, да, благодарю, - машинально ответил Кинг, но тут же снова поднял голову: - Вообще, качество могло быть и лучше.
Буквы на карточке с записью методики Дынина местами расплывались.
- Просим извинить, - ответила девушка, - мы проверим аппаратуру.
Методика Дынина была несложна, и это лишь усилило беспокойство. Кинг привык доверять простым вещам. Должно быть, русский прав. А Рони? Учел ли он этот фактор, увеличивающий силу взрыва?
Кинг вспомнил, что несколько лет назад, когда проект "Абицелла" был утвержден, Рони прислал ему в подарок сводный том расчетов. Кинга тогда разочаровал этот жест, продиктованный тщеславием. Тем не менее том был введен в память компьютера, это Кинг помнил точно.
Он настроил компьютер на поиск в хранилище технической литературы. Через две минуты на экране появилось изображение титульного листа, в верхнем углу которого красовалось размашистое факсимиле Рони: "Терпеливому учителю от нетерпеливого ученика". Изображение местами искажалось, особенно по углам, где была нарушена резкость. Кинг позволил себе подумать, что зря отчитал девчонку из межконтинентальной связи, барахлила не их аппаратура, а его комбайн, и погрузился в работу. Перед ним была не книга, а экран, и пальцы не листали страниц. Нажатие кнопки - и перед тобой следующая страница. Может быть, это удобней, чем листать книгу, не нужно прижимать непокорные листы, но это делает книгу живой, а экран всегда холоден и мертв.
